Извини, конечно, что потревожили.
– По основной профессии ты кто?
– Начинал скокарем, теперь больше по адвокатской части. В Питере на должности числюсь, еще при Собчатом оформился.
– А баба с вами кто?
Оказалось, не простой вопрос. Микрон стрельнул глазами на Трюфеля, тот сипло закашлялся, будто простудился. Оно и немудрено, кабанья яма сырая.
– Честно скажу, чтобы не вилять. Она не наша, ихняя. Короче, Спиркина деваха. С нами послана как бы, полагаю, для присмотра.
Жакин ненадолго задумался.
– Прощупать хотели на какой предмет?
– Сказано, сундук у тебя большой. А где стоит, никто не в курсе.
– Чей сундук?
– Сказано, от добрых времен на сохранении.
Егорка позволил себе вмешаться:
– Женщина тоже из уголовных, дяденька Микрон?
Верзила недобро сощурился:
– Сам ты из уголовных, сопляк!
Жакин вежливо обратился к Вадику Трюфелю:
– Ну а ты, странник Божий, что имеешь в свое оправдание?
– Пошел ты на х… – независимо ответил коренастый.
– Что ж, хлопцы, – по видимости довольный допросом Жакин сунул в рот неурочную "Приму". – Легенда хорошая, но вся из белых ниток. Все же, думаю, придется вас мочить.
– Не надо, – возразил Микрон. – Если где нечаянно напутал, спроси, уточню.
– Уточняю. Кто такой Спиркин?
Верзила Микрон, обвыкшийся в сторожке, попросил разрешения закурить и перекинул ногу на ногу. Чутье ему подсказывало, что старик уже не тот, каким слыл. Слинял, опростился. Хотя шутить с ним все равно не стоит.
Но больше всего Микрон, как и его напарник, ненавидел пацана, стоящего у двери с пушкой. Подставились они позорно. До сих пор не верилось, что малец их повязал. Но от правды куда денешься. Ничего, еще не вечер.
– Кури, – усмехнулся Жакин. – На том свете сигарету не дадут.
– Спиркина плохо знаю, – сказал Микрон, – Падлой буду. Портрет могу нарисовать. Солидный мужчина, при регалиях. Саратовская братва вся под ним. Но сам из чистеньких. У него контора на улице Замойского. Называется "Монтана-трест". Я навел справки, чего-то с нефтью крутят. Нефтяной папа, так его и называют. Без будды. Вон хоть у Трюфеля спроси. Он подтвердит.
– Пошли все на х… – пробурчал напарник, нагло закуривая.
– Какой-то дяденька Трюфель немногословный, – заметил от притолоки Егорка. Взгляд, которым тот его одарил, мог, пожалуй, подпалить тайгу.
– Ежели он нефтяной папа, – спросил Жакин, – зачем ему я?
Микрон развел руками.
– Кто же знает, наше дело – контакт. Сундук твой его интересует.
– И чего посулил за работу?
Микрон помялся, но все же ответил:
– Пару штук авансом, три – по исполнении. Ну и командировочные.
– Пять тысяч зеленых? Неплохо.., а ежели сундука никакого нету, что ведено делать?
Микрон активно разогнал дым рукой, чтобы, не дай Бог, не попало на Жакина.
– Ладно, и так понятно… Что ж, ребятушки, прошу на двор. Светать начинает.
Бандюги напряглись, но не сдвинулись с места.
– Вы что, братцы, никак оробели?
– Ты же обещал, Питон!
– Что обещал?
– Добром отпустишь, если чистосердечно.
– Чистосердечно у тебя, Микроша, последний раз получилось, когда ты в горшок какал… Подымайтесь, подымайтесь, не век же тут сидеть.
С неохотой, набычась, мужики потянулись к дверям.
Егорка отступил к окну, пропуская. Жакин забрал у него пистолет, вышел на крыльцо.
– Ну-ка, обернитесь, хлопцы!
Мужики нацелились рвать когти в лес, да черный пес стоял поперек дороги. Его не обойти без тяжелых потерь.
Это оба понимали. Пришлось обернуться.
Жакин пальнул навскидку два раза: Микрону пробил колено, а Трюфелю плечо. Микрон принял муку геройски, опустился на карачки, обхватил ногу и застыл в позе роденовского "Мыслителя"; его товарищ, напротив, разразился буйным матом, озадачив Гирея.
– Потише, хлопцы, – попрекнул Жакин. – Всех зверей распугаете… А ну-ка, девушка, подойди ко мне.
Сидевшая на приступке Ирина поднялась и приблизилась.
– Что, дед, меня тоже подстрелишь?
– Ступай в дом, сперва потолкуем.
– О чем толковать? Стреляй, коли креста на тебе нет.
Загуби невинную душу.
Егорка из-за плеча Жакина позвал:
– Заходите, Ирина, не бойтесь. Федор Игнатьевич вас не тронет.
Женщина, бережно неся больную руку, скрылась в сторожке.
Жакин обратился к подранкам с напутственным словом:
– Шагайте в поселок, ребята. Но больше на глаза не попадайтесь. Второй раз не пожалею.
– Куда же я пойду, – удивился Микрон, – с пробитым коленом?
– Как-нибудь доберетесь, коли повезет. Спиркину нижайший поклон. Гирей, проводи гостей.
С тем и ушел в дом.
Егорка, усадив даму возле лампы, делал ей перевязку.
Уже приготовил склянку с йодом и бинт. Рука была располосована от локтя до кисти, но кость цела. Егорка обрадовался.
– Удача какая! Обычно Гирей кость ломает, как спичку. У него пасть крокодилья. Есть даже теория, что волки отпочковались от рептилий. Но это противоречит "Происхождению видов".
Ирина на секунду забыла о боли.
– Ты совсем, что ли, блаженный? Или придуриваешься?
– Почему придуриваюсь? В "Происхождении видов" действительно много натяжек. Более поздние исследования это доказали. К примеру, англичанин Дэвид Спенсер. Он от Дарвина буквально камня на камне не оставил. Или грузинская школа Васашвили, прогремевшая в сороковые годы.
– Заткнись, – попросила Ирина. – От тебя голова болит.
– Вам неинтересно?
– Ну даешь, юноша! Натравил дикую собаку, изувечил, привел к деду-палачу и теперь спрашиваешь, интересно ли мне, от кого произошел крокодил. Откуда ты взялся: такой на мою голову?
– Вообще-то я из Федулинска, – сообщил Егорка. – Это небольшой городишко под Москвой. Оборонное предприятие, институт, завод… Раньше там люди нормально жили, небогато, конечно, но, как бы сказать, осмысленно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137