Она изогнулась над ним с закрытыми глазами, полураскрытыми губами, с пылающими от страсти щеками.
Боже, как хорошо...
Его охватило слишком сильное желание раствориться в ее влажной теплой плоти. Его трясло, по лбу ручьями катился пот. Стиснув зубы, он приказал себе сдержаться.
Она продолжала двигаться, но вдруг, всхлипнув, остановилась.
– О Господи, о Господи...
Она отцепила руки от изголовья и, упав на него всем телом, притянула к своей груди его голову.
Он крепче обнял ее за бедра и с силой глубоко вошел в нее. Она напряглась и вскрикнула.
– О Боже... Мэт, – простонала она.
Услышав свое имя, он совсем потерял голову. Он схватил ее и, выгнув спину, поднял над собой. Долго сдерживаемое извержение, наконец, прорвалось, и наслаждение волнами прокатилось по всему его телу. В полном изнеможении он откинулся на подушки и прижал Марию к себе. Она обняла его и уткнулась лицом в его плечо. В воздухе витал едкий запах пота, смешанный со сладким запахом секса.
Сначала наступил момент блаженства, счастья, потом– отрезвления.. Нахмурившись, он стал вспоминать, как сильно – впервые в его жизни – он ощутил свое желание к Марии, и он испугался. Ему никогда никто не был нужен. Он не признавал никаких ограничений, у него не существовало привязанностей. Если он хотел идти, он шел, если хотел остановиться – останавливался. Никто не говорил ему, как ему следует поступить. Его свобода так же естественна, как дыхание. Без нее он не мог жить. Он не представлял себе жизнь за белым забором. Не мог состариться на такой вот маленькой ферме в таком забытом Богом медвежьем углу.
И все же всего несколько минут назад он подумал, что она ему нужна. Не для секса, не для времяпрепровождения. Она нужна ему по-настоящему. С ней он чувствовал себя... человеком.
«Ах, Мария, что мы делаем? – думал он. – Что, черт возьми, мы делаем?»
Но он знал ответ.
Между ними возник не только замечательный секс. Между ними возникла любовь.
Мария притулилась рядом с Мэтом. Он нежно гладил ее по волосам, но молчал.
Ей снова стало страшно. Страшно, что сейчас, чудесным солнечным утром, он встанет, оденется и оставит ее.
Она покрепче зажмурилась, чувствуя, что может заплакать.
«Пожалуйста, Мэт, не уходи...»
Вслух она не смогла ничего произнести – слова застряли у нее в горле. Вместо них она сказала:
– Я... я читала твои заметки, Мэт. – Его рука остановилась.
– Вот как?
Она приподнялась, чтобы увидеть его лицо. Он смотрел на нее настороженно.
– Да. Я подумала, что они просто великолепны.
– Ты так считаешь? – недоверчиво спросил он.
Она кивнула. Неужели никто раньше не говорил ему об этом? «Я ему нужна, – вдруг поняла она. – Почти так же, как он нужен мне».
– Никто никогда не читал моих статей.
– Надеюсь, ты не против, что я...
– Нет. – Он нежно дотронулся до ее лица и повторил с печальной улыбкой: – Нет. Я всегда надеялся, что когда-нибудь буду работать в газете, но я никогда не мог оставаться на одном месте достаточно долго, чтобы хотя бы попробовать.
«Он собирается уйти».
Мысль о его уходе разрывала ей сердце, оставляя кровоточащую рану. Она по привычке постаралась отогнать ее, но уже не могла закрывать глаза на то, что стало очевидно. Он, без всякого сомнения, собирается ее оставить.
– Мэт...
– Что?
Она посмотрела на него, вложив в свой взгляд все свое сердце и душу. Никогда она еще так не пугалась, как сейчас.
– Я люблю тебя.
Он побледнел. На секунду ей показалось, что он отшутится. Но он просто с грустью смотрел на нее.
– Мария...
Она прижала палец к его губам:
– Я сказала не потому, что жду ответа. Но я больше не могу оставаться такой, как раньше, и прятать свои чувства. Слишком уж больно. Я люблю тебя, Мэт Стоун, и горжусь своей любовью. И не имеет значения... – она на мгновение запнулась, – не имеет значения, любишь ли ты меня.
– Имеет.
Мария заставила его посмотреть ей в глаза, но в его взгляде запечатлелось такое уныние, что у нее сжалось сердце. Она понимала, что больше ничего не следует говорить, надо просто прижаться к нему и довольствоваться теми крохами внимания, которыми он ее одаривал. Еще неделю назад она поступила бы именно так. Теперь все изменилось. Мэт помог ей взглянуть на себя, на окружающий мир по-другому, и обратной дороги для нее уже не было.
– Останься, – сквозь выступившие слезы почти прошептала она, но в тишине комнаты слово прозвучало как душераздирающий крик.
Он вздрогнул.
– Ах, Мария...
В его голосе она услышала не только грусть, но и сожаление. Она уже не могла сдержать слез.
– Ты пошла бы со мной, если бы я тебя попросил?
– А ты просишь? – в надежде спросила она.
Он отвел глаза и уставился в противоположную стену. Прошла, кажется, вечность, прежде чем он ответил:
– Нет, думаю, что не попросил бы.
– Я все равно не смогла бы уехать с фермы. – Она закрыла глаза и попыталась улыбнуться. – Расе бы меня не простил.
– Я не хотел делать тебе больно, Мария.
Она оторвалась от него и села на кровати, спустив ноги.
– Боюсь, что я не слишком хорошая спутница для бродяги.
Кровать за его спиной заскрипела. Он тоже сел и спустил ноги на пол.
– Я не знаю, что сказать тебе, Мария. – Она выпрямила спину, но не обернулась.
– Ты прекрасно знаешь, что сказать, Мэт. Просто не хочешь.
Он встал. Она чувствовала его взгляд на своей спине – он жег ее, словно огонь. Потом он повернулся и медленно вышел. Когда дверь за ним закрылась, Мария бросилась на постель и заплакала навзрыд.
Джейк сидел на кухне, ожидая прихода Бешеного Пса. Он услышал, как на втором этаже открылась дверь, заскрипели половицы.
Судя по всему, Мария встала.
Джейк почувствовал, что уверенности у него поубавилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78