– Вы говорите обо мне так, словно меня здесь нет. Там, откуда я приехала, это считается неприличным.
– Неприличным? – повторила насмешливо Глори и вновь смерила Дэни взглядом.
– Спой что-нибудь, – попросил Джо.
– А что спеть? – Дэни пожала плечами.
– Спой то, что тебе нравится.
Она подумала и остановила свой выбор на той же песне, которую пела Глори. Без всякого вступления Дэни закрыла глаза и запела.
Когда песня кончилась, она открыла глаза и увидела, что Глори и Джо смотрят на нее округлившимися глазами.
– Ты можешь сделать что-нибудь с ее внешностью? – спросил Джо Глори.
Они разговорились и снова забыли о ней. Глори сняла с себя роскошное золотистое платье, и Дэни на мгновение затаила дыхание, решив, что они попросят ее надеть его. Но Глори молча бросила платье на стоящий рядом стул.
Дэни не могла не смотреть на фигуру Глори. Странный широкий пояс стягивал ее талию и приподнимал груди, образующие замечательный выступ, который ее платье скорее подчеркивало, чем скрывало.
– Подай мне халат, – велела Глори Джо властным тоном.
Тот обошел Дэни, снял цветастый халат со стоящей в углу ширмы и принес его Глори. Она накинула на себя шелковый халат, небрежно завязала пояс, подошла к Дэни и дотронулась до ее густых выцветших каштановых волос.
– Хорошие волосы. Их нужно расчесать. – Она повернула голову Дэни, как чуть раньше это делал Джо. – Слишком короткие. Придется зачесать их на макушку.
– Снимай свою куртку, – приказал Джо.
– Нет!
Озадаченный тем, что лицо Дэни приняло обиженное выражение, он спросил:
– Но почему?
– А почему я должна ее снимать?
– Раз я плачу тебе хорошие деньги за пение значит, я имею право осмотреть товар.
– Вы заплатите мне за пение? – Дэни посмотрела на него с недоверием.
– Снимай куртку.
Дэни сняла куртку.
– А теперь рубашку.
– Нет!
– Откуда я знаю, что под этой тряпкой?
Дэни с грозным видом сделала шаг вперед.
– Поверьте мне на слово: под этой рубашкой – я.
Не говоря больше ни слова, Джо обхватил Дэни руками и натянул ее рубашку так, что она облегла ее фигуру.
– Крупнее Оливии, – беспристрастно отметила Глори, – но я думаю, что смогу втиснуть ее в красное платье.
– Я не возражаю, – согласился Джо. – Я надеюсь на тебя, прекрасная Глори. У тебя есть двадцать минут.
Глори впервые за все время улыбнулась, и Дэни удивилась тому, как засияло ее красивое лицо.
Дэни с интересом смотрела на эту улыбающуюся пару. Улыбнется ей Трой так когда-нибудь? Что бы он подумал, если бы знал, что она собирается делать? Эта красавица Глори производит впечатление вполне респектабельной дамы. Вероятно, она одна из тех светских женщин, о которых ей рассказывал Трой. Дэни захотелось, чтобы Трой оказался в зале и посмотрел на нее с тем же восторгом в глазах, с каким мужчины смотрели на Глори, когда она пела.
– Вы уверены, что я непременно должна выйти туда такая расфуфыренная?
– Конечно, милая. Конечно, уверена. – Глори наклонилась и сделала последние мазки румянами на щеках Дэни. – Ожидая нашего выступления, эти мужчины заказывают очень много пива и виски. Мы с тобой должны их веселить.
Посмотрев в покрытое пятнами зеркало, Дэни не узнала себя. Чуть раньше, когда Глори стала настаивать на том, чтобы она надела платье, Дэни едва не выбежала из комнаты.
– Разве нельзя обойтись без переодевания? – жалобно проговорила она.
– Но почему ты не хочешь надеть такое красивое платье? – спросила Глори, приподняв красное платье из того же блестящего материала, что и ее золотистое.
– Честно говоря, мисс Аллилуйя, я никогда не надевала на себя платьев.
Блестящие голубые глаза Глори расширились, в то время как губы изогнулись в идеальную окружность.
– О… Никогда?
– Никогда.
– Так это же чудесно, милая! Ты радоваться должна! Ты уже никогда не забудешь первое платье, которое наденешь на себя. А теперь снимай с себя эти тряпки.
Дэни пихали и тискали, красили и причесывали, пока она не перестала узнавать девушку, которая смотрела на нее из зеркала в потускневшей позолоченной раме. Ее большие дымчато-серые глаза были обведены темной сурьмой.
– Зачем это? – спросила Дэни, когда Глори принялась наносить черную краску на ее ресницы.
– Твои глаза будут хорошо видны даже тем, кто сидит в конце зала.
– Зачем? – снова спросила Дэни, когда Глори мазала ее губы темно-красной помадой.
– По той же причине. К тому же, мужчинам это нравится.
Глори расчесала ее волосы, скрутила их в пучок на макушке и принялась втыкать в них шпильки. Она прекратила это занятие только тогда, когда Дэни, не выдержав, крепко выразилась. Дело едва не дошло до рукопашной, когда Глори пыталась надеть на нее корсет на пластинках из китового уса, однако настырная певица заявила, что платье Оливии ни за что не налезет на Дэни, если она не «втянет живот» еще на дюйм. Дэни очень трудно было не смотреть на свои груди, которые выступили вперед и едва не вываливались из корсета.
– У тебя замечательные груди, – похвалила Глори. – Ты можешь гордиться ими.
Дэни осторожно надела платье через голову, в то время как Глори умоляла ее не испортить прическу. Атлас легко, с приятным шелестом заскользил по ее телу и опустился на бедра.
– А где остальное? – поинтересовалась Дэни, подтягивая повыше открытый корсаж. Но красный атлас не растягивался. Глори проигнорировала ее вопрос.
Вскоре на ногах ее оказались черные шелковые чулки и такие же нелепые тряпичные туфли, которые Дэни видела на женщинах в гостинице. Теперь Дэни страстно желала, чтобы Трой увидел ее в этом наряде, хотя платье и показалось ей несколько странным:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133