Это уже переходило все границы. Гарриет забыла о своем обещании молчать.
— Ради Бога, Гидеон, сейчас неподходящее время, чтобы спрашивать об этом. Я очень зла на вас.
— Да, понимаю. Вы со мной не разговариваете. — Он поцеловал ее в затылок.
— Да, не разговариваю.
— В самом деле?
— Да, — в сильном раздражении подтвердила она.
Рука Гидеона мягко скользила по ее бедру, его нога раздвинула ее ноги.
Его ласки становились все смелее и интимнее. Казалось, Гидеона ничуть не смущало, что она лежала к нему спиной.
— Я рад, — произнес Гидеон. Он поднял подол ее ночной рубашки до талии. — Именно это я хотел обсудить с вами. Вы вольны больше не произнести ни слова. И я вас пойму.
— Гидеон…
— Молчите. — Он склонился над Гарриет, нежно целуя ее шею. Скользнув рукой по груди, Гидеон провел пальцем по ложбинке между двумя мягкими полушариями.
Гарриет задрожала, ее тело немедленно откликнулось на его прикосновения.
— Гидеон, когда я сказала, что не буду разговаривать с вами, я подразумевала и это.
— Да-да, я верю вам. — И палец его скользнул ниже и медленно погрузился в нее, прокладывая себе путь сквозь влажный жар ее тела, открывая и подготавливая ее.
— Гидеон, вы смеетесь надо мной? — выдохнула она.
— Я никогда не смеюсь над вами, дорогая моя. Иногда, правда, ваше поведение вызывает у меня улыбку.
Он нежно и медленно вошел в нее всей своей мощью.
Возможно, Гарриет и собиралась продолжить беседу, но уже не смогла вымолвить ни слова: наслаждение заставило ее забыть обо всем.
На следующее утро у Гарриет был намечен поход за покупками вместе с тетушкой Эффе и Фелисити. Конечно, ничего хорошего ожидать не приходилось: тетушка Эффе, без сомнения, сурово отчитает ее за возмутительное поведение на балу у Беркстоунов.
Служанка постучала в дверь, сообщив, что сестра и тетушка Эффе уже готовы , и ждут ее внизу. Гарриет запечатала только что написанное письмо и строго наказала служанке:
— Непременно отправьте его с сегодняшней почтой.
Девушка кивнула и сразу же отправилась на поиски лакея. Гарриет, подхватив капор, неохотно спустилась вниз.
Однако в холле, к своему удивлению, она никого не обнаружила.
— Где же они, Оул?
— Их сиятельство пригласили всех в библиотеку. — Оул распахнул дверь перед виконтессой.
— Понятно. Благодарю, Оул. — Гарриет быстро прошла в библиотеку.
Фелисити и тетушка Эффе сидели напротив ее мужа. Она тяжело вздохнула.
Гидеон поднялся ей навстречу. Глаза его сияли от удовольствия.
— Доброе утро, дорогая. Вижу, вы готовы ехать. Когда вас ждать обратно?
Выказывать свой протест молчанием было крайне затруднительно, в чем Гарриет уже успела убедиться прошлой ночью. Тем не менее утром она решила предпринять еще одну попытку, посчитав, что это единственно возможное средство заставить Гидеона одуматься.
Завязывая ленточки капора, Гарриет обратилась к Фелисити:
— Можешь сообщить его сиятельству, что, после того как мы сделаем покупки, я отправлюсь на заседание Общества любителей древностей и ископаемых. И вернусь домой около четырех.
Глаза Фелисити заблестели в предчувствии развлечения. Деликатно кашлянув, она обратилась к Гидеону:
— Милорд, ваша жена сообщает, что вернется домой к четырем часам.
— Превосходно. Как раз вовремя, чтобы успеть покататься верхом в парке. Гарриет нахмурилась:
— Фелисити, передайте его светлости, что у меня нет желания кататься сегодня в парке.
Пряча улыбку, Фелисити взглянула на Гидеона:
— Моя сестра просит передать вам, что…
— Слышал, не глухой, — пробормотал Гидеон, глядя в упор на Гарриет. — Тем не менее, я намерен отправиться на верховую прогулку сегодня после полудня. Не сомневаюсь, что виконтессе захочется составить мне компанию Мне не терпится увидеть ее верхом на ее новой лошадке.
— Какой еще новой лошадке? — быстро спросила Гарриет. Но, поняв, что обратилась непосредственно к мужу, поспешно сказала сестре:
— Спросите его светлость об упомянутой им новой лошадке.
— Боже милостивый, — вздохнула тетушка Эффе, — не верю глазам. Это же смешно.
Однако Фелисити определенно забавлялась игрой:
— Моя сестра интересуется новой лошадкой, сэр.
— Да уж, не приходится сомневаться. Сообщите ей, что вчера эта кобыла была приведена в нашу конюшню, и Гарриет увидит ее самолично, если отправится со мной на верховую прогулку в парк сегодня в полдень.
Гарриет бросила на него сердитый взгляд:
— Фелисити, будь любезна передать моему мужу, что ему не удастся подкупить меня.
Фелисити открыла было рот, собираясь выполнить просьбу сестры, но Гидеон, подняв руку, опередил ее:
— Все понятно. Моя жена думает, что, подарив ей лошадь, я таким образом пытаюсь заставить ее нарушить молчание. Пожалуйста, уведоми ее, что у меня нет такого намерения. Кобыла была куплена еще до ультиматума, так что она может совершенно спокойно кататься на ней.
Бросив на мужа неуверенный взгляд, Гарриет обратилась к Фелисити:
— Скажи его светлости, что я благодарна ему за подарок, но мне кажется, сегодня не подходящий день для прогулки с ним по парку. Беседа состояться не может, а потому прогулка будет довольно скучной.
— Она говорит… — начала Фелисити.
— Да, слышал, — оборвал Гидеон. — Дело в том, что, если я отправлюсь сегодня на верховую прогулку один, то после случившегося вчера вечером пойдут ненужные пересуды. Я окажусь предметом весьма неприятных домыслов. Возможно, найдутся даже такие, кто будет утверждать, что я поколачиваю свою жену.
— Глупости, — вспылила Гарриет, обращаясь к Фелисити.
— Не уверен, — в задумчивости произнес Гидеон. — Люди ожидают от Чудовища из Блэкторн-Холла самого худшего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101