Да, конечно, это необходимо, иначе он простудится, не может же он спать в мокрой одежде, но девушка никогда не видела раздетого мужчину. Она отвернулась и принялась быстро расхаживать, чтобы успокоиться.
— Я не могла заснуть, — заговорила Гарриет, стараясь, не смотреть на Гидеона, — потом выглянула в окно и увидела на берегу мужчин. И подумала, что воры вернулись. Я знала, мистер Добс даст вам сигнал, и все пойдет по вашему плану. Я была так взволнована и мне так хотелось увидеть все своими глазами… Потом я забеспокоилась.
— Забеспокоились о своих проклятых окаменелостях?
— Я беспокоилась о вас, милорд, — прошептала она, услышав, как упали на пол мокрые брюки Гидеона.
— Из-за меня? — Повисла тишина. Потом он спросил:
— С чего это ради вам беспокоиться обо мне?
— Но у вас ведь нет достаточного опыта в поимке воров, милорд. — Гарриет сцепила руки под плащом. — Я имею в виду, это не ваше занятие. Я знаю, воры могут быть вооружены и очень опасны, и… — Ее голос беспомощно затих. Едва ли она созналась бы ему, что ее беспокойство очень личное. Она и сама поняла это только сейчас.
— Ясно. — Голос Гидеона звучал холодно.
— Я не хотела вас обидеть, милорд. Я действительно волновалась о вашей безопасности.
— А как насчет вашей собственной, мисс Померой?
Она еле сдержалась, чтобы промолчать и не ответить резкостью на этот иронично прозвучавший вопрос.
— Я не думала, что на скале может подстерегать какая-то опасность.
Я вас почти не слышу, мисс Померой.
Гарриет прочистила горло:
— Я не думала, что на скале мне грозит опасность.
— Ну что ж, вы ошиблись, не так ли? Теперь вы оказались в еще большей опасности, чем можете себе вообразить.
Гарриет резко обернулась, услышав скрытую угрозу в его голосе. Она с облегчением увидела, что Гидеон стоит в пальто. Оно доходило ему до голых икр. Сейчас он собирался вытряхнуть содержимое одного мешка на пол.
— Что вы делаете, сэр?
— Готовлю на ночь постель. Вы же не собираетесь спать стоя? — Гидеон развязал большой мешок и вывалил небрежно целое состояние — драгоценности и столовое серебро — прямо на каменный пол пещеры.
— Я сомневаюсь, что засну, — пробормотала Гарриет. Она наблюдала, как Гидеон взялся за другой мешок.
— Милорд, я понимаю, что вы злитесь на меня, и мне очень жаль, что все так произошло, но вы должны понять, что происшедшее — досадная случайность.
— Судьба, мисс Померой. Я думаю, мы должны назвать это судьбой. Вы, кстати, философ?
— Я не увлекалась философией, читала, правда, некоторые классические труды, но больше всего меня интересуют ископаемые.
Гидеон загадочно посмотрел на нее.
— Ну-ну, готовьтесь, мисс Померой. Перед вашими глазами открывается совершенно новое поле деятельности.
Гарриет усмехнулась:
— Вы сегодня, милорд, в каком-то необычном настроении.
— Вы можете это приписать тому факту, что, в отличие от вас, я верю в силу судьбы. — Гидеон освободил последний мешок. Затем сложил их все друг на друга, соорудив подобие матраса.
У него за спиной горела лампа, и в ее слабом мерцании на каменном полу сияли драгоценности. Золотые подсвечники, рубиновые кольца, инкрустированные благородными камнями табакерки отбрасывали бриллиантовый свет, но он был холодным и не грел.
Гарриет уставилась на парусиновые мешки:
— Вы собираетесь здесь спать, милорд?
— Да, мы оба будем здесь спать. — Гидеон еще раз поправил мешки. — Они защитят нас от холодного каменного пола, а укроемся мы вашим плащом и моим пальто. Они послужат нам одеялами. Так и переживем эту ночь.
— Да, конечно. — Гидеон думает, что она будет спать рядом с ним. Смущение Гарриет сменилось страхом, по ее спине пробежал холодок. Она еще раз огляделась, пытаясь найти какое-нибудь иное решение. — Да, очень разумно, полагаю.
Гидеон посмотрел на ее мокрые ботинки:
Лучше бы вам все это снять.
Она проследила за его взглядом.
— Да, да, конечно. — Гарриет села рядом с грудой камней, где лежал и найденный ею в прошлый раз ископаемый зуб. Она печально посмотрела на ископаемое и принялась медленно расшнуровывать ботинки. Потом сбросила их и с ужасом уставилась на босые ноги. Она так торопилась, что убежала без чулок. Почувствовав, что ее лицо залилось краской, Гарриет надеялась, что Гидеон ничего не заметит.
— Успокойтесь, Гарриет. Что сделано, то сделано. И нам ничего не остается, как попытаться немного отдохнуть. По крайней мере, до следующего дня.
Когда Гидеон заметил ее измученное лицо и нерешительность, его тяжелый задумчивый взгляд смягчился.
— Ну идите сюда, моя дорогая. Вдвоем нам будет гораздо теплее, и мы не подхватим простуды, если разделим это ложе.
Гарриет, поднявшись и мужественно расправив плечи, ступила на холодный камень босой ногой. Гидеон совершенно прав. Это единственно разумное решение.
Не в силах взглянуть ему в глаза, девушка неуверенно подошла к парусиновым мешкам и остановилась у самодельной постели, не зная, как поступить дальше.
Гидеон уже лег на мешки и подоткнул под себя пальто, потом взял ее теплый плащ и решительно потянул ее вниз.
Усилием воли Гарриет сумела, как она надеялась, сохранить видимость спокойствия. Но ее пальцы дрожали в больших руках Гидеона, и она понимала, что он должен это чувствовать. Он вел себя очень спокойно, не поддразнивая, и держался так, будто ничего ужасного не происходит.
Потом Гидеон прижал ее к себе, укрыл плащом с ног до головы и положил ей под голову вместо подушки капюшон плаща. Она почувствовала жар его мощного тела, когда он придвинулся к ней. Его тепло проникало даже сквозь толстую ткань его пальто и успокаивало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101