— Хотя, на мой взгляд, — для пущей убедительности майор сдернул шляпу, изобразил ею некую фигуру в воздухе и вновь залихватски набекрень пристроил на голове, — здешние бабы слишком страшны, чтобы заслужить внимание настоящих альгарвейских парней!
Тразоне только плечами пожал.
— Лучше страшная баба, чем никакой.
Сам он не раз отстаивал очередь в бордель для низших чинов. Не лучшее развлечение — куда там! — но все веселей, чем без женщин.
Спинелло не приходилось стоять по очередям в бардак: офицерские бордели были поприличней солдатских. И все равно майор закатил глаза.
— Страшны как смерть! — заявил он. — Все до последней. Вот когда я служил в гарнизоне того фортвежского городишки…
И он пустился вновь расписывать прелести своей ойнгестунской блондиночки. Тразоне только ухмылялся. Язык у майора был подвешен что надо. Если хоть половина его рассказов была правдой, каунианскую сучку он вышколил, как иной охотник — своих борзых. Правда, насчет баб все врут, кроме самих баб, а те на мужиках отыгрываются.
На окраине Аспанга начали рваться ядра — далеко в стороне от базарной площади.
— Мальчики Свеммеля не отстают от графика, — заметил Спинелло, даже не обернувшись на канонаду. Смелости ему было не занимать.
— Думаете, ункеры попытаются нас снова вышибить из города? — спросил Тразоне.
— По мне, так пусть пытаются, — ответил Спинелло. — С тех пор, как нас загнали в Аспанг, мы так укрепили город, что пусть Свеммель хоть всю свою армию на нас бросит — мы все равно перебьем ее до последнего солдата, прежде чем они вломятся на наши позиции.
Возможно, это было правдой: до сих пор Аспанг держался, невзирая на постоянные атаки вражеских сил. Но слишком много альгарвейских солдат полегло, чтобы остановить напор ункерлантцев.
— Кроме того, — Спинелло выразительно повел рукой, — снег тает. Следующие несколько недель ни мы, ни они не сможем куда-то двигаться — разве что вниз, на дно болота.
— Что-то в этом есть, — согласился Тразоне. — Ункерлант бьет все рекорды по количеству дорожной грязи. Кубок вручали прошлой осенью. Силы преисподние, да если бы не здешняя распутица, мы бы в Котбус вошли, не сбавляя шага!
Спинелло покачал пальцем. Тразоне нахмурился — что такого может возразить этот офицеришка, когда его осенью и в Ункерланте-то не было? В то время майор отсиживался в Фортвеге, обрабатывая свою ковнянскую шлюшку. Однако Спинелло нашел слова.
— Подумай, приятель, — проговорил он менторским тоном. — Осенью дороги развозит от дождей. Весной дороги развозит от дождей — и оттого, что начинает таять скопившийся за зиму снег. Как думаешь, что хуже?
Тразоне, как ему было приказано, подумал. Потом присвистнул неслышно.
— Да мы в грязи до жопы завязнем! — воскликнул он.
— Глубже, — пообещал Спинелло. — Как и ункеры. Покуда грязь не подсохнет, на фронте будет затишье. А потом посмотрим, кто ударит первым и где. Будет любопытненько…
Сейчас он больше походил на ученого, нежели на солдата.
— Мне уже до смерти надоело отступать, — только и ответил Тразоне. — Я бы лучше на запад двинул.
Общая картина кампании не волновала его так, как собственный маленький участок фронта. Если Тразоне отступал — Альгарве проигрывала войну. Если наступал — побеждала.
— На запад мы и двинемся, — уверенно предрек Спинелло. И у него были причины для такой уверенности: — Если думаешь, что ункерлантские чародеи хитрее наших, — подумай еще раз.
— Ага. — Тразоне кивнул и хмыкнул. — К тому времени, как эта драная война закончится, мы так всех кауниан изведем.
И если в их число попадет и девка, которую драл в свое время майор, Тразоне не прольет по ней ни слезинки.
— И всех ункерлантцев заодно, — добавил Спинелло. — Кого мы не пристрелим, того Свеммелевы чародеи зарежут. Ну и поделом. Прескверный народец. И уродливый вдобавок. — Он вытянулся по стойке «смирно». — Мы достойны победы, ибо мы красивы!
Всерьез он это или фантазирует, как это с ним бывало, Тразоне не мог сказать, да и не пытался. Спинелло доказал свое мастерство на поле боя и пока оставался хорошим командиром — пускай хоть с ума сходит.
Майор огрел Тразоне по спине:
— Давай, солдат! Колбаса ждет!
И он двинулся прочь через всю площадь, вышагивая, точно бойцовый петушок. Тразоне поглядел ему вслед почти с отеческой приязнью. Потом развернулся и зашагал в сторону театра, где сейчас расквартирована была его рота. У входа еще болталась афиша с названием спектакля, который давали на здешней сцене перед тем, как альгарвейцы вошли в Аспанг, — во всяком случае, так кто-то сказал Тразоне, потому что сам солдат не знал ункерлантского и не умел читать здешние письмена — от альгарвейских они сильно отличались.
Сержант Панфило припас несколько луковиц и, что было еще важнее, сковородку. Из соседнего с театром дома рота вынесла железную печурку. За зиму снабжение не раз подводило бойцов, и если уж тем удавалось добыть еды, ее приходилось еще и готовить самим. Очень скоро над сковородкой повис мясной дух.
На запах явился один из рядовых, тощий парень по имени Кловизио, и уставился грустными собачьими глазами на шипящие колбаски. В животе у Тразоне бурчало так, что солдат забыл о вежливости.
— Если думаешь выклянчить у нас объедков — катись лучше отсюда… колбасой! — прорычал он.
Выражение обиды на физиономии Кловизио было столь же напускным, как и мигом сброшенный жалостный вид.
— Приятель, — с достоинством промолвил он, — я могу внести свою долю.
Он снял флягу с пояса и осторожно поболтал. Забулькало. На лицах Тразоне и Панфило расплылись улыбки.
— Вот это дело!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243