Мелинда закрыла глаза. Вот с чем ей придется постоянно сталкиваться в будущем. Одинокая женщина — это всегда повод для подозрений, и поэтому ее следует не замечать и избегать. Она была благодарна этим господам, когда они наконец убрали свою корзину для пикника под сиденье.
— Мы прибываем через час, — услышала Мелинда чей-то голос и определенно решила для себя, что прежде, чем она займется делами, ей надо будет обязательно поесть.
Поезд замедлил движение, и она нетерпеливо выглянула в окно. Внезапно движение совсем прекратилось.
— Почему мы остановились тут? — спросил один из пассажиров.
Его приятель открыл окно и высунул голову наружу.
— Ничего не могу понять, — сказал он. Затем тон его изменился:
— Эй, кондуктор! Я вас зову, кондуктор! Что случилось?
— Не знаю, сэр, — ответ был совершенно исчерпывающим. — Я полагаю, что это может быть вызвано только неисправностью на линии.
Что-то действительно случилось на линии, и их поезд простоял целых пять часов, пока устраняли поломку. Некоторые из пассажиров с большим трудом спускались с высоких ступенек вагонов и прохаживались вдоль поезда, чтобы взглянуть на оползень, который принес с собой кучу камней и засыпал ими рельсы. Мужчины были мобилизованы на расчистку путей. Поезд должен был тронуться сначала через час, потом через два, наконец, через три часа!
Но только по прошествии пяти часов со времени остановки поезд наконец вновь пришел в движение. Все это время делать было совершенно нечего, кроме как бродить по лесам и полям по обе стороны от железной дороги. Мелинда все сильнее и сильнее испытывала чувство голода. В конце концов она заговорила с кондуктором.
— Не подскажете, где здесь можно было бы купить что-нибудь поесть? — спросила она. — К несчастью, я уезжала в спешке и ничего не прихватила с собой.
— Все благоразумные пассажиры берут с собой что-нибудь перекусить, — ответил кондуктор. — Никто не знает, мисс, когда такая вот задержка может случиться на линии.
— Я все это понимаю, — продолжала Мелинда с улыбкой, — но теперь уже слишком поздно быть предусмотрительной, а я очень голодна.
Он взглянул на нее, и Мелинде показалось, что выражение чванливой важности на его лице несколько смягчилось.
— Давайте-ка посмотрим, что я смогу сделать для вас, — ответил он. — У меня самого дочь ваших лет.
Кондуктор отправился в сторону головного вагона, а когда вернулся, то держал в руках большой кусок пирога с деревенской ветчиной и ломоть хлеба с толстым куском сыра.
— Там, в одном из вагонов, едет фермерша, — объяснил кондуктор. — Говорит, везла пирог с ветчиной в подарок своей сестре, но, когда здесь случилось такое, они, пока ждали отправки, почти весь его съели.
— Как это милосердно с ее стороны, — сказала Мелинда. — Как бы мне расплатиться с ней?
— Я думаю, она бы обиделась, предложи вы ей деньги, — уверенно заявил кондуктор. — Когда я рассказал, что молодая дама, которая едет в нашем поезде, попала в затруднительное положение, она немедленно заявила, что хочет помочь.
— Пожалуйста, передайте ей большое, большое спасибо! — попросила Мелинда.
Это было так не похоже на отношение той пожилой пары из ее вагона. Потом Мелинда поела, и еще никогда в жизни еда не казалась ей столь вкусной.
Поезд наконец тронулся, но двигался очень медленно. Солнце уже село, и день клонился к вечеру, когда они в конце концов прибыли на Юстонский вокзал в Лондоне.
— Ну, слава богу, мы наконец-то доехали! — сказала дама с вуалью. — Более отвратительной поездки в жизни своей не помню. В следующий раз я воспользуюсь только экипажем.
— Я знал, дорогая, что ты всегда отдаешь предпочтение карете, — ответил мягко ее муж. — Поездки по железной дороге не для благородных дам.
— Разумеется, нет, — продолжала его жена. — О корзине для пикника не беспокойся. Отдадим распоряжение лакею, и он заберет ее, когда мы найдем карету.
— Да, а носильщик пока присмотрит за ней, — заключил пожилой господин. — Не тревожься, Гертруда. Ты ведь знаешь, что на вокзалах ты всегда излишне нервничаешь.
— Ну, это уж точно в последний раз, когда я согласилась ехать поездом, — твердо заявила ему жена.
— Ты уже говорила это в прошлый раз, — напомнил ей муж. — Но я полностью согласен с тобой. Надо вернуться к старой доброй карете, а еще лучше всего, к собственному экипажу и ехать маленькими перегонами.
— А мое мнение таково, что поезда скоро прекратят свое существование, — сделала всеобъемлющее заключение эта дама. — Общественность просто откажется от переездов с такими неудобствами.
Мелинда едва прислушивалась к их беседе.
Она напряженно и внимательно смотрела в окно. На вокзале, казалось, сосредоточилась огромная масса людей. В первый момент она даже почувствовала настоящий испуг. Было уже довольно поздно. Нечего и думать о том, чтобы ехать в бюро миссис Бруэр в столь поздний час.
Мелинда подумала, что можно было бы поинтересоваться у парочки напротив, не знают ли они какие-нибудь приличные меблированные комнаты. Она собралась с духом, и сразу после того, как дверь купе открылась и деловые джентльмены уже выходили из вагона, она проговорила слабым, испуганным голосом:
— Я… я хочу спросить… не могли бы вы… сказать мне…
Дама в вуали бросила на нее уничтожающий взгляд.
— Нет! — ответила она враждебно. — Мы ничего не сможем вам сказать. — И она величаво выплыла из вагона, сопровождаемая своим мужем.
Мелинда покидала вагон последней. По перрону распространялся запах дыма, шумел паровоз, кричали носильщики. Все это, казалось, оглушило девушку.
— Носильщик? Носильщик?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76