— Прости, я не знал о постигшей тебя утрате. Я приехал бы и попытался хоть немного облегчить твое горе.Но в то же время его высокопреосвященство спросил себя, поступил бы он так на самом деле. Бросил бы он свои дела в Париже и отправился в Турен только ради того, чтобы поддержать в тяжелую минуту своего друга, даже Жерара де Монсо, который так много значил для него в дни юности?— Мне никто не смог бы помочь, — сказал граф. — Слава Богу, рядом со мной была Сирилла.— Сирилла? — переспросил кардинал.— Моя дочь, — объяснил граф. — Когда она родилась, мы собирались попросить тебя быть ее крестным, но оказалось, что ты, Ксавье, к тому времени стал ужасно знаменит. Ты уже начал подниматься по лестнице, которая привела тебя к твоему нынешнему положению. — Улыбнувшись, граф добавил:— Мы с женой довольно часто говорили о тебе. Она всегда с интересом слушала мои рассказы о нашей дружбе, имевшей для меня такое огромное значение в дни юности. Нам, тихим провинциалам, даже в голову не приходило тревожить своими просьбами человека, который играет такую важную роль в жизни общества.— Расскажи мне о Сирилле, — предложил кардинал.— Она прекрасна и умом, и душой, и телом, — начал граф, и лицо его при этом осветилось внутренним светом. — Я покажу тебе ее портрет, который не так давно написал один молодой художник, проводивший в деревне отпуск. Он попросил у меня на это разрешение, и мне кажется, что портрет ему удался: сходство почти полное.Он прошел в дальний угол библиотеки, где, скрытый книгами, стоял мольберт, на котором был закреплен холст без рамы.Не успел граф взять в руки портрет, как в проеме высокой стеклянной двери, распахнутой в сад, возникла тоненькая девушка в белом платье.Она побежала к отцу, и кардиналу бросилась в глаза ее удивительная грация. Казалось, что она парит над землей, что ее туфельки не касаются пола. Воздушная пена ее юбок разбивалась о книжные полки.— Папа! — певучим голосом воскликнула она. — Я должна рассказать тебе кое-что — это просто исключительный случай!— В чем дело, моя дорогая? — спросил граф.— Я отправилась в парк к Жаку, где тот возился с новорожденными ягнятами. И внезапно произошло нечто необычное.— Что же именно? — продолжал расспрашивать граф.— Когда одного ягненка подняли с травы, оказалось, что он мертв, и я уже решила, что ему ничем нельзя помочь. Но Жак открыл ему рот и стал дуть в него! Он так сильно дул, папа, давая свое дыхание самому обыкновенному ягненку, — и ты просто не поверишь, ягненок ожил!— Да, это действительно исключительный случай, — согласился граф.— Как необычно! — никак не могла успокоиться Сирилла. — Неужели возможно, чтобы человек мог вернуть жизнь тому, кто нуждается в помощи?— Жизнь дается Богом, — вмешался кардинал, — но иногда человек получает от Него привилегию передать эту жизнь другим.Когда он заговорил, Сирилла вздрогнула и повернулась к нему. Он был абсолютно уверен, что она даже не подозревала о присутствии в комнате постороннего.Теперь кардиналу предоставилась возможность рассмотреть девушку. Он обратил внимание на то, что она не похожа на тот образ, который успел у него сложиться.И главное несовпадение заключалось в том, что она была блондинкой. У нее были золотистые волосы и синие глаза. Ее жемчужно-белую кожу покрывал легкий румянец.Она отличалась небольшим ростом и совершенной фигурой. Когда она направилась к кардиналу, тот отметил про себя, что ее изящество сравнимо разве что с пластичностью балерины.— Познакомься, Ксавье, моя дочь Сирилла, — с гордостью проговорил граф.Сирилла опустилась на колени и прикоснулась губами к огромному изумрудному кольцу на руке кардинала.— Простите, ваше высокопреосвященство, — сказала она. — Я не знала, что у папы гость.— Я давний друг твоего отца, — ответил кардинал. — И для меня непростительно, что до сегодняшнего дня я не знал о твоем существовании.Сирилла улыбнулась, и кардинал заметил, что на ее щечках появились ямочки.— Мне известно, кто вы, — сказала девушка, — потому что папа очень часто рассказывал о вас. Наверное, вы ужасно весело проводили время, когда были студентами!— Действительно, — подтвердил кардинал. — Мы с твоим отцом перестали общаться исключительно по моей вине.— Раз вы здесь, — мягко попросила Сирилла, — можно я взгляну на ваших лошадей? Мне кажется, что ваше высокопреосвященство должна сопровождать довольно внушительная свита.— Уверен, что мои лошади будут в восторге, когда я познакомлю тебя с ними, — улыбнулся кардинал.— Пока еще лошади его высокопреосвященства не завладели полностью твоим вниманием, — сказал граф, — будь добра, предупреди кухарку, что господин кардинал остается на ужин, и попроси ее показать все, на что она способна, причем как можно быстрее. Мы будем ужинать рано.— Разве вы не можете остаться на ночь? — обратилась Сирилла к кардиналу.— Боюсь, что нет, — ответил он, — однако я с огромным удовольствием поужинаю с тобой и твоим отцом.— Это будет просто великолепно! — воскликнула Сирилла. — Но прошу вас не обессудьте, если наша еда покажется вам слишком простой.Она одарила его легкой улыбкой и направилась к двери.Кардинал наблюдал за ней. Как только дверь за девушкой закрылась, он повернулся к графу:— Как тебе удалось воспитать столь восхитительное создание? Впервые в жизни, Жерар, меня охватила зависть.— Она прекрасна, не правда ли? — промолвил граф. — Она похожа на свою мать. — Сообразив, что кардинал не вполне понимает, что он имеет в виду, граф продолжил:— Флер родилась в Нормандии, и этим, естественно, объясняется цвет волос и глаз Сириллы. Я всегда утверждал, что малышка, скорее, похожа на англичанку, чем на француженку, но, уверяю тебя, она действительно истинная француженка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46