Девушка вышла в холл и увидела двух полицейских, которые неуклюже держали в руках свои шлемы.
— Вы хотели меня видеть? — спросила девушка.
— Вы мисс Виола Брэндон? — вопросом на вопрос ответил старший из полицейских.
— Да.
— Мы обязаны арестовать вас, мисс, за то, что вы устроили пожар на Белгрейв-сквер.
— Устроила пожар? Я? — в испуге воскликнула Виола, ничего не понимая.
— Да, мисс. Нам сообщили, что вы заезжали с визитом к леди Давенпорт, а уходя, подожгли одну из комнат нижнего этажа. Там же вы оставили листовки, в которых говорилось, почему вы это сделали.
— Это неправда! — воскликнула перепуганная Виола.
— И тем не менее, мисс, вам придется отправиться с нами в участок, — строго сказал тот же самый полицейский.
Это, должно быть, какая-то ошибка! — попыталась объяснить им Виола. — Я действительно пила чай с леди Давенпорт, однако потом сразу же отправилась домой в ее карете.
— Вы можете сделать заявление в участке, мисс.
— Я что, должна там… остаться?.. Собственный голос показался Виоле чужим и слабым.
— Вообще-то это решает дежурный офицер, но боюсь, что так оно и будет, мисс.
Сердце Виолы гулко забилось, все поплыло перед глазами. Собрав остатки мужества, она попыталась успокоиться.
— Скажите, могу я написать записку своему жениху, что не смогу с ним увидеться в назначенное время? — спросила она. — Его зовут Рейберн Лайл, он заместитель министра иностранных дел.
Такое громкое имя явно произвело впечатление на полицейских. Они молча переглянулись, а затем один из них ответил:
— Думаю, что можете, мисс. Только не пытайтесь тайком покинуть дом!
— Можете не беспокоиться об этом, — обещала Виола. — Вы можете даже сопровождать меня в кабинет и присутствовать там, пока я буду писать.
Это великодушное предложение явно смутило констеблей, и они разрешили Виоле подняться в кабинет одной.
В письме Виола сообщила Рейберну, что произошло и в чем ее обвиняют, и в конце добавила:
«Но это неправда, клянусь Вам! Пожалуйста, помогите мне!.. Я очень Вас прошу…»
Затем, поставив свою подпись, Виола вложила письмо в конверт и отдала дворецкому.
— Немедленно пошлите кого-нибудь с этим посланием в палату общин и передайте сэру Лайлу, — распорядилась она. — Это очень важно!
— Слушаюсь, мисс.
Вернувшись в свою комнату, Виола надела белые перчатки, шляпку, украшенную глициниями, и взяла сумочку.
Теперь она была готова следовать за полицейскими.
У крыльца уже стояла «черная Мария», запряженная парой лошадей.
Полицейские помогли Виоле забраться внутрь, затем один из них сел на жесткую скамью напротив девушки, а второй поместился спереди, рядом с возницей.
Карета тронулась, а Виола принялась размышлять о том, что ее ждет, ничуть не сомневаясь, что все происшедшее, несомненно, дело рук леди Давенпорт.
Она была уверена, что этот скандал не только заденет ее саму, но и наверняка повредит Рейберну.
Не приходилось сомневаться в том, с каким удовольствием газеты подхватят и раструбят на весь Лондон новость о том, что невеста молодого политика устроила пожар в доме светской львицы, с которой у него был в прошлом роман.
Виола закрыла глаза. Она представила себе кричащие заголовки завтрашних газет. Казалось, до нее уже доносятся презрительные насмешки, которыми будут осыпать не только ее, но и Рейберна.
«Как она могла? Как посмела эта коварная женщина совершить такой чудовищный поступок?» — задавала себе недоуменный вопрос Виола.
Не приходилось сомневаться, что она оказалась права, когда с первых минут знакомства мысленно сравнила леди Давенпорт со змеей.
Все было подстроено заранее. Вознамерившись отомстить бывшему любовнику, эта низкая женщина направила удар в самое уязвимое место — решила повредить его карьере.
В то время, когда все члены правительства единодушно выступали против предоставления женщинам избирательных прав, оказаться как-то связанным с суфражистским движением означало лишь одно — политической карьере Рейберна будет положен конец.
А кроме того, этот эпизод сделает его посмешищем в глазах общества.
«Ему придется уйти в отставку!» — в отчаянии подумала Виола и в очередной раз пожалела, что бомба, благодаря которой она познакомилась с Рейберном, не взорвалась…
В полицейском участке, куда вскоре доставили Виолу, ее обвинили в поджоге, причинившем урон дому леди Давенпорт на Белгрейв-сквер, и хотя несчастная девушка доказывала, что это обвинение ложно, чувствовалось, что офицер ей не поверил.
— Завтра утром вы предстанете перед судом, — строго сказал он, — и там изложите все доводы в свое оправдание.
Было видно, что он не питает симпатии к суфражисткам, к которым он, без сомнения, причислял и Виолу.
— Вы можете отпустить меня под залог? — робко спросила девушка.
— Ну, если кто-нибудь согласится его внести… — с сомнением в голосе проговорил офицер. — Однако предупреждаю, что сумма изрядная — тридцать фунтов!
— Надеюсь, что кто-нибудь все-таки внесет его, — отважилась предположить Виола.
После этого ее без дальнейших церемоний отвели в камеру.
К огромному облегчению Виолы, она оказалась пустой, поскольку час был еще относительно ранний, а постоянные «посетительницы» тюрем — пьяницы, проститутки и мелкие воровки — обычно поступали туда позже.
Здесь, на Бау-стрит, полицейский участок был еще непригляднее, чем в Вестминстере.
Хотя Виолу в основном терзали неотступные думы о Рейберне, она иногда вспоминала и о себе. Как, должно быть, нелепо она выглядит в своей кокетливой шляпке с цветочками и элегантном белом платье в этой вонючей камере, где даже дезинфекция не в силах была уничтожить отвратительный запах немытых человеческих тел!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53