VadikV


68
Полина Дашкова: «Никто н
е заплачет»


Полина Дашкова
Никто не заплачет




«Дашкова П.В. Никто не заплачет: Роман»: АСТ /Астрель; М.; 2004
ISBN 5-17-022540-7/5-271-08252-0

Аннотация

Убийство коммерсанта Дениса К
урбатова и пропажа миллиона долларов у представителя русской мафии в Пр
аге неожиданно врываются в жизнь одинокой московской переводчицы Ц Ве
ры Салтыковой. Теперь за ней охотятся бандиты, пытающиеся возвратить ден
ьги. Что это? Просто совпадение или продолжение одной истории?


Полина ДАШКОВА
НИКТО НЕ ЗАПЛАЧЕТ

Глава 1

Утренняя Прага пахла мокрым булыжником и горячей сдобой. В конце мая в го
роде стояла небывалая тропическая жара. К полудню столбик огромного тер
мометра на башне старинной ратуши подскакивал вверх до тридцати шести г
радусов. Наступивший день обещал быть знойным, потным, тяжелым. Но пока бы
ло раннее свежее утро. Улицы городского центра еще не наполнились толпам
и людей и машин, радостно щебетали воробьи, от умытой брусчатки веяло про
хладой.
Полупустой трамвай неторопливо пересек площадь и грохотнул на поворот
е. Мужчина лет тридцати, сидевший на заднем сиденье первого вагона, сильн
о вздрогнул и пробормотал себе под нос по-русски:
Ц Почему?! Ну почему?!
Соседка, пожилая пани с клеенчатой сумкой на коленях, удивленно скосила
глаза. Она увидела вздыбленный ежик темно-русых волос, мягкий курносый п
рофиль, бледную щеку с неприятной трехдневной щетиной.
Молодой человек достал несвежий носовой платок и стал натужно сморкать
ся. Он страдал аллергией на тополиный пух, слизистая носа распухала, глаз
а слезились. Он почти не мог дышать, особенно когда нервничал. А сейчас он
не просто нервничал Ц психовал, сходил с ума. Ему казалось, что шея окамен
ела. Надо было повернуть голову, взглянуть сквозь заднее стекло во второ
й прицепленный вагон. Оттуда, из пустой кабины водителя, на него смотрели
спокойные, немигающие глаза убийцы. Надо было убедиться, что это мираж, бр
ед, последствие бессонной ночи. Надо было всего лишь оглянуться. Но шея ок
аменела.
Ц Пшичка станичка Инвалидовна! Ц сладко зевнув, сообщил в микрофон кон
дуктор.
В детстве, проезжая мимо трамвайной остановки со странным для русского у
ха названием, Денис Курбатов каждый раз усмехался.
Ц Это бабулька, старая-престарая, с клюкой. Инвалидовной зовут, Ц говор
ил Денис брату.
Ц Нет, Ц возражал Антон, Ц это тетка средних лет Ц толстая, косолапая,
злющая.
Они пробирались к выходу, на следующей надо было выходить. По этому маршр
уту два года они ездили в чешскую школу. Особым шиком считалось придержа
ть раздвижные двери и спрыгнуть на брусчатку мостовой в самый последний
момент, когда трамвай уже трогался. Если водитель или кондуктор замечали
такие безобидные детские шалости, они начинали громко ругаться в микроф
он. По-чешски бранные слова звучали смешно и необидно.
Про Инвалидовну они придумывали разные истории, рисовали ее уморительн
ые портреты. Это была одна из их любимых игр. Все свое детство братья Курба
товы, погодки, старший Антонии младший Денис, играли только друг с другом.
Чешские мальчики и девочки сторонились их со странно-взрослой вежливос
тью. Шел 1976 год, но память о советских танках была еще жива. Одноклассники Д
ениса, дети шестьдесят восьмого года рождения, разумеется, ни Ц чего пом
нить не могли. Но брезгливый ужас перед стальными монстрами, прущими с гр
охотом по узким улочкам родного города, эти дети впитали с материнским м
олоком.
Отец, Владимир Николаевич Курбатов, был направлен в Злату Прагу, в сердце
Европы, именно тогда, в 1968-м. Он преподавал марксизм-ленинизм и историю КПС
С в Пражском университете, являлся доктором общественных наук, подполко
вником КГБ. Чешским языком Владимир Николаевич владел свободно, выучил е
го в Институте международных отношений. И сыновей своих отдал не в русск
ую школу при посольстве, а в чешскую Ц во-первых, для того, чтобы как следу
ет знали язык, а во-вторых, чтобы учились одолевать трудности, с детства п
ривыкали к чужой среде. Он готовил мальчиков к дипломатическо-шпионской
карьере и никаких возражений не терпел…
Сквозь толстые трамвайные стекла взгляд убийцы жег Денису Курбатову за
тылок. Струйка холодного пота быстро пробежала под ворот мятой льняной р
убашки. Трамвай остановился, пожилая пани с клеенчатой сумкой спохватил
ась, неуклюже поднялась и направилась к выходу. Краем глаза Денис увидел,
как пани неловко переваливает ногу в растоптанной туфле с высокой трамв
айной ступеньки на мокрую, блестящую брусчатку. Через минуту, когда двер
и стали медленно закрываться, он вскочил со смутной паникой вспоминая де
тскую забаву, раздвинул двери слабыми, дрожащими руками и выпрыгнул на х
оду.
Трамвай тяжело двинулся по рельсам. Водитель и кондуктор хором ругались
ему вслед по-чешски. Он бежал по мокрой улице, мимо открывающихся фруктов
ых и мясных лавок, мимо распахнутых дверей утренних тихих кофеен, мимо те
мно-серого пятиэтажного здания школы, в которой проучился когда-то два г
ода. Он бежал очень быстро, не оглядываясь. Редкие прохожие провожали его
удивленными взглядами.
Он помнил с детства, что где-то здесь, в переулке, неподалеку от школы, межд
у табачным магазином и парикмахерской, должен быть проходной подъезд. Он
даже узнал этот дом, с парадным ходом на улицу, с черным ходом в тихий двор
ик. Но дверь парадного подъезда теперь оказалась стальной, с маленькой к
оробкой домофона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21