Александр БОЛЬНЫХ
ЖИЛ-БЫЛ ВОР


Рамрод истово потянулся, хрустя всеми косточками. Приятно после
тяжелой тренировки посидеть в мягком кресле, смотреть, как мучаются
другие. Он чуть усмехнулся, глядя на вздувшиеся бугры мышц. В зале витал
тяжелый запах густого пота, растертой в порошок магнезии, разогревшихся
ламп. И еще эта какофония запахов была сильно полита сизым табачным дымом.
Надсадно ухнув, спортсмен воздел над головой маслянисто
поблескивающие диски и хрипло зарычал, пытаясь удержать непомерный груз.
Штанга качнула его вправо, потом влево... Казавшиеся стальными руки мелко
задрожали, и штанга с грохотом и звоном рухнула на помост, взбив белесое
облачко. Атлет расстроенно махнул рукой и, понурившись, побрел за кулисы.
Рамрод снова улыбнулся.
Соревнования штангистов неизменно приводили его в восторг. Весело
было смотреть, как они мучаются над железом, которое Рамрод мог поднять
легким усилием мысли. Конечно, это умение пришло к нему не сразу, позади
остались долгие месяцы тренировок в атлетическом зале эспер-отдела Лиги.
Но кто помнит о неприятном? Ведь сейчас-то!.. Ему доставило невыразимое
удовольствие, не шевельнув пальцем, передвигать центнеры металла. Это
строжайше запрещалось, члены Лиги не должны обнаруживать себя, однако, как
устоять перед соблазном?
Снова штанга взлетела в воздух, и Рамрод чуть-чуть, совсем немного
помог спортсмену. Без Херринга это было трудновато, но ведь нельзя целиком
зависеть от приятеля... Сначала штангист ничего не понял, лишь удивился
легкости, с которой поддался огромный вес. Потом на его лице проступило
смятение, медленно сменившееся ужасом, когда он понял, что уже не держит
штангу, а сам болтается в нескольких сантиметрах над помостом, вися на
ней. С громким стоном штангист разжал пальцы и мешком сел на помост - ноги
не держали его. И тут же следом полетела штанга. Рамрод едва успел
оттолкнуть ее, чтобы она не рухнула на голову жертве его немудрящей
шуточки. Штанга, бренча и подпрыгивая, быстро покатилась в сторону
судейского столика. Пораженные судьи сначала неподвижно таращились на
ожившую штангу, а потом прытко бросились кто куда, роняя стулья. В зале
вспыхнуло небольшое оживление, скучно начавшиеся соревнования приобретали
интересный характер.
Рамрод еле сдерживался, чтобы не расхохотаться во все горло. Но тут у
него внезапно закололо в висках, и холодная игла пронзила мозг. Он
болезненно поморщился. Вызов был совсем некстати.
- Развлекаешься? - брюзгливо спросил Бьюш.
- Имею полное право, - огрызнулся Рамрод. - У меня законный отпуск
сроком на неделю.
- Никаких! - отрезал Бьюш. - Я отзываю тебя.
- Не имеете права.
- Имею! Директор я или нет?
- Директор, - вздохнув, согласился Рамрод.
- А значит, что хочу, то и делаю.
- Ладно, - не стал больше упираться Рамрод, довольный, что ему не
помянули дерзкую выходку. - Иду. Что стряслось-то?
- Расскажу, когда явишься.

Рамрод вылез из флиттера, огляделся и не спеша, вперевалочку, как и
полагается Очень Важной Персоне, подошел к высокому гранитному крыльцу, на
котором стояли, позевывая, два патрульных. Снисходительно он помахал
пальцем стражам порядка. Те немного подтянулись, оправили отглаженную
синюю форму, расшитую галунами, увешанную аксельбантами и всяческими
побрякушками, но с места пока не сдвинулись.
Отдуваясь, Рамрод поднялся на крыльцо и немного в нос процедил:
- Передайте инспектору Хильдебранд-Левенштейну, что его хочет видеть
военный атташе Кламеркарра Ий обер-штабс-капитан Талектамской пластунской
гвардии Благородный Кавандер.
Сам благородный кавандер в эту минуту мирно посапывал носом, лежа на
мокрой пожухлой траве под кустом на обочине шоссе, ведущего из космопорта
в Симаррон. Предусмотрительный Рамрод туго спеленал его на случай, если
лошадиная доза снотворного, вежливо поднесенная во время совместной
выпивки в баре космопорта, окажется недостаточной. Появление здесь второго
такого же военного атташе было бы крайне неуместным. Вряд ли Кавандер
собирался осчастливить Хильдебранд-Левенштейна своим посещением, но уж
лучше не рисковать. Береженого Багдадский Вор бережет. Рамрод, как обычно,
подмигнул левым глазом, вспомнив почтенного предка.
Патрульные, ошарашенные длинным звучным титулом, стояли столбами.
- Ну?! Долго я буду ждать?! - прикрикнул на них Рамрод.
Словно подстегнутые, они дружно кинулись открывать двери.
- Не... извольте... беспокоиться... ваше... светлейшее...
сиятельство... - хором, перебивая друг друга, заверили они. - Инспектор...
примет... вас... немедленно.
Рамрод снисходительно кивнул, оправил расшитый золотом ярко-красный
доломан, мельком оглядел лаковые сапоги, безукоризненно белые лосины,
поправил украшенную мехом сумку на поясе и решительно шагнул в зазывно
распахнувшуюся дверь. Коридор был залит ослепительным сиянием хрустальных
шаров с Коноэмеха Ай. Рамрод нервно повел плечами. Во время работы он
всегда предпочитал места потемнее, а на свету чувствовал себя неуютно.
Перед дверями кабинета инспектора стоял громила, напоминающий
каменную статую какого-нибудь фараона. И Рамрод подумал, что войти будет
гораздо проще, чем выйти. Впрочем, выбора уже не было. Недобрым словом
помянув Бьюша, втравившего его в столь рискованное предприятие, Рамрод
решительно зашагал прямо на громилу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40