ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Дежурный офицер, подполко
вник, то есть младше меня по званию, интересовался делом, которое не входи
ло в его служебную компетенцию. Я понял: это плохое предзнаменование… Че
рез какое-то время позвонил Эйтингон и сказал, что его вызвали в отдел кад
ров министерства, а у него разыгралась язва, поэтому он не может поехать. Я
ответил, что не знаю, зачем его вызывали. Прошел час Ч в дверях кабинета п
оявился майор Бычков, мой секретарь. Доставлен пакет, сказал он, с секретн
ой личной директивой министра. В это время у меня на докладе был Студнико
в, один из моих заместителей и секретарь парторганизации. Я приказал ему
выйти из кабинета, и Бычков ввел трех офицеров.
Одного из них я знал Ч это был подполковник Гордеев, начальник службы, от
вечавшей за аресты, задержания и обыски в особо важных случаях. Гордеев л
ично проводил аресты Вознесенского, члена Политбюро, Кузнецова, секрета
ря ЦК партии, Шахурина, министра авиационной промышленности, и других вы
сших должностных лиц. Я сразу спросил, есть ли у них ордер на мой арест. Гор
деев предъявил его и сказал, что приказ подписан Кругловым, а ордер Ч Сер
овым. Тогда я предложил не проходить через приемную, чтобы у сотрудников
не вызвать панику, а выйти в другую дверь. Это было грубым нарушением зако
на, но они согласились. По всем правилам я должен был подписать акт о прове
дении обыска у себя в кабинете и оставаться на месте, пока он не будет зако
нчен.
Мы спустились вниз с седьмого этажа во внутреннюю тюрьму, находившуюся в
подвале Лубянки. Без соблюдения формальностей я заполнил регистрацион
ную карточку и был заперт в тюремной камере как заключенный под номером
восемь.
Я так волновался, что не запомнил того, что происходило вокруг меня. Помню
только Ч у меня страшно разболелась готова, но, к счастью, в кармане обнар
ужил таблетки. Тут я сообразил, к своему удивлению, что меня даже не подвер
гли личному обыску, только проверили, нет ли при мне оружия. Наступило вре
мя обеда, я с трудом заставил себя съесть ложку супа, чтобы проглотить таб
летку, и начал обдумывать свое положение. В этот момент открылась дверь и
двое надзирателей поспешно вывели меня в административный блок тюрьмы,
где и обыскали. У меня отобрали все, включая таблетки от головной боли. Сня
ли с руки швейцарские часы-хронометр, купленные мной пятнадцать лет наз
ад в Бельгии, и положили в нагрудный карман моего пиджака. Меня провели к з
акрытой тюремной машине, и в последний момент один из надзирателей выхва
тил из кармана мои часы. Это мелкое воровство потрясло меня: я не мог себе
представить, что надзиратели особо секретной внутренней тюрьмы могут в
ести себя как карманники. Вот о чем я думал в тот момент, хотя мне становил
ось все яснее, что я обречен. Потом я вдруг подумал, что, может быть, смогу ис
пользовать кражу часов в свою пользу.
Меня доставили в Бутырскую тюрьму, где снова повторился обыск, затем пом
естили в одиночную камеру, ничем не отличавшуюся от камеры финской тюрьм
ы, где мне пришлось в молодые годы сидеть несколько месяцев. Первый допро
с состоялся в тот же день, поздно вечером. Допрашивали меня Руденко и полк
овник юстиции Цареградский. Руденко грубым тоном объявил мне, что я арес
тован как активный участник заговора Берии, целью которого был захват вл
асти, что я доверенное лицо и сообщник Берии в тайных сделках с иностранн
ыми державами против интересов советского государства, что я организов
ал ряд террористических актов против личных врагов Берии и планировал т
еракты против руководителей советского государства.
Выслушав эти чудовищные обвинения, я стал резко протестовать против нез
аконных в отношении меня как арестованного действий: я не присутствовал
при обыске в своем кабинете, мне не дали опись изъятых при обыске вещей, и
в завершение при доставке под конвоем в Бутырскую тюрьму у меня были пох
ищены надзирателем швейцарские ручные часы-хронометр.
Руденко и Цареградский остолбенело уставились на меня, не веря собствен
ным ушам. Наконец Руденко пришел в себя и сказал, что прикажет во всем разо
браться. Пока оба были в замешательстве, я решил пойти дальше и выразить п
ротест, что меня вопреки закону допрашивают в ночное время. Но Руденко бы
л уже начеку и оборвал меня:
Ч Мы не будем придерживаться правил, допрашивая заклятых врагов Советс
кой власти. Можно подумать, что у вас в НКВД соблюдались формальности. С ва
ми, Берией и со всей вашей бандой будем поступать так же.
Копию протокола моего первого допроса от 21 августа 1953 года Руденко направ
ил Маленкову. Я узнал об этом сорок лет спустя, когда советник президента
Ельцина генерал-полковник Дмитрий Волкогонов показал этот документ мо
ему сыну. Протокол, надо отдать должное Руденко, не содержал фальсификац
ий и сфабрикованных признаний. В нем зафиксировано, что я не признал пред
ъявленные мне обвинения, что о «предательской» деятельности Берии мне с
тало известно из официального сообщения и ни о каком заговоре в Министер
стве внутренних дел я не знал. Правда, о моих протестах в протоколе не упом
иналось.
На следующее утро в камере появился дежурный офицер с описью отобранных
у меня при обыске вещей, среди них были часы-хронометр. Я подписал докумен
т.
На втором допросе, который, кстати, проходил днем, Руденко вежливо спроси
л о моей биографии. Отвечая на его вопросы, я подчеркнул, что не имел никак
их связей с Берией до назначения его в 1938 году в центральный аппарат НКВД.
Внезапно Руденко предложил мне дать свидетельские показания против Бе
рии:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216
вник, то есть младше меня по званию, интересовался делом, которое не входи
ло в его служебную компетенцию. Я понял: это плохое предзнаменование… Че
рез какое-то время позвонил Эйтингон и сказал, что его вызвали в отдел кад
ров министерства, а у него разыгралась язва, поэтому он не может поехать. Я
ответил, что не знаю, зачем его вызывали. Прошел час Ч в дверях кабинета п
оявился майор Бычков, мой секретарь. Доставлен пакет, сказал он, с секретн
ой личной директивой министра. В это время у меня на докладе был Студнико
в, один из моих заместителей и секретарь парторганизации. Я приказал ему
выйти из кабинета, и Бычков ввел трех офицеров.
Одного из них я знал Ч это был подполковник Гордеев, начальник службы, от
вечавшей за аресты, задержания и обыски в особо важных случаях. Гордеев л
ично проводил аресты Вознесенского, члена Политбюро, Кузнецова, секрета
ря ЦК партии, Шахурина, министра авиационной промышленности, и других вы
сших должностных лиц. Я сразу спросил, есть ли у них ордер на мой арест. Гор
деев предъявил его и сказал, что приказ подписан Кругловым, а ордер Ч Сер
овым. Тогда я предложил не проходить через приемную, чтобы у сотрудников
не вызвать панику, а выйти в другую дверь. Это было грубым нарушением зако
на, но они согласились. По всем правилам я должен был подписать акт о прове
дении обыска у себя в кабинете и оставаться на месте, пока он не будет зако
нчен.
Мы спустились вниз с седьмого этажа во внутреннюю тюрьму, находившуюся в
подвале Лубянки. Без соблюдения формальностей я заполнил регистрацион
ную карточку и был заперт в тюремной камере как заключенный под номером
восемь.
Я так волновался, что не запомнил того, что происходило вокруг меня. Помню
только Ч у меня страшно разболелась готова, но, к счастью, в кармане обнар
ужил таблетки. Тут я сообразил, к своему удивлению, что меня даже не подвер
гли личному обыску, только проверили, нет ли при мне оружия. Наступило вре
мя обеда, я с трудом заставил себя съесть ложку супа, чтобы проглотить таб
летку, и начал обдумывать свое положение. В этот момент открылась дверь и
двое надзирателей поспешно вывели меня в административный блок тюрьмы,
где и обыскали. У меня отобрали все, включая таблетки от головной боли. Сня
ли с руки швейцарские часы-хронометр, купленные мной пятнадцать лет наз
ад в Бельгии, и положили в нагрудный карман моего пиджака. Меня провели к з
акрытой тюремной машине, и в последний момент один из надзирателей выхва
тил из кармана мои часы. Это мелкое воровство потрясло меня: я не мог себе
представить, что надзиратели особо секретной внутренней тюрьмы могут в
ести себя как карманники. Вот о чем я думал в тот момент, хотя мне становил
ось все яснее, что я обречен. Потом я вдруг подумал, что, может быть, смогу ис
пользовать кражу часов в свою пользу.
Меня доставили в Бутырскую тюрьму, где снова повторился обыск, затем пом
естили в одиночную камеру, ничем не отличавшуюся от камеры финской тюрьм
ы, где мне пришлось в молодые годы сидеть несколько месяцев. Первый допро
с состоялся в тот же день, поздно вечером. Допрашивали меня Руденко и полк
овник юстиции Цареградский. Руденко грубым тоном объявил мне, что я арес
тован как активный участник заговора Берии, целью которого был захват вл
асти, что я доверенное лицо и сообщник Берии в тайных сделках с иностранн
ыми державами против интересов советского государства, что я организов
ал ряд террористических актов против личных врагов Берии и планировал т
еракты против руководителей советского государства.
Выслушав эти чудовищные обвинения, я стал резко протестовать против нез
аконных в отношении меня как арестованного действий: я не присутствовал
при обыске в своем кабинете, мне не дали опись изъятых при обыске вещей, и
в завершение при доставке под конвоем в Бутырскую тюрьму у меня были пох
ищены надзирателем швейцарские ручные часы-хронометр.
Руденко и Цареградский остолбенело уставились на меня, не веря собствен
ным ушам. Наконец Руденко пришел в себя и сказал, что прикажет во всем разо
браться. Пока оба были в замешательстве, я решил пойти дальше и выразить п
ротест, что меня вопреки закону допрашивают в ночное время. Но Руденко бы
л уже начеку и оборвал меня:
Ч Мы не будем придерживаться правил, допрашивая заклятых врагов Советс
кой власти. Можно подумать, что у вас в НКВД соблюдались формальности. С ва
ми, Берией и со всей вашей бандой будем поступать так же.
Копию протокола моего первого допроса от 21 августа 1953 года Руденко направ
ил Маленкову. Я узнал об этом сорок лет спустя, когда советник президента
Ельцина генерал-полковник Дмитрий Волкогонов показал этот документ мо
ему сыну. Протокол, надо отдать должное Руденко, не содержал фальсификац
ий и сфабрикованных признаний. В нем зафиксировано, что я не признал пред
ъявленные мне обвинения, что о «предательской» деятельности Берии мне с
тало известно из официального сообщения и ни о каком заговоре в Министер
стве внутренних дел я не знал. Правда, о моих протестах в протоколе не упом
иналось.
На следующее утро в камере появился дежурный офицер с описью отобранных
у меня при обыске вещей, среди них были часы-хронометр. Я подписал докумен
т.
На втором допросе, который, кстати, проходил днем, Руденко вежливо спроси
л о моей биографии. Отвечая на его вопросы, я подчеркнул, что не имел никак
их связей с Берией до назначения его в 1938 году в центральный аппарат НКВД.
Внезапно Руденко предложил мне дать свидетельские показания против Бе
рии:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216