И только после этого появились существующие сегодня «разряды от Рюрика». Политика Романовых являлась по преимуществу чисто немецкой (западной). Они открыто тяготели к Западу и даже невест себе брали, как правило, из одной и той же области: Голштин-Готторпской, недалеко от города Любека.
В первые русские историки Романовыми были нам навязаны немцы. Правда, в историки записан ранее всех князь Василий Татищев, одно время астраханский губернатор, однако приписываемая ему «история» была издана после его смерти немцем Герардом Миллером. Что издал Миллер, непонятно: рукопись Татищева и текст Миллера исчезли. Татищев умер в 1750 году. Известно, что он получил Радзивилловскую летопись из кабинета Петра I, которую он переписал для себя. В 1720 году Татищев был командирован в Сибирь. Там он нашел у одного раскольника очень древний список Нестора. Как он удивился, что список совершенно отличен от Радзивилловской летописи!
Немец Миллер (1705–1783) получил заказ на написание русской истории в 1725 году. Собрал большую коллекцию документов по русской истории: так называемые «портфели Миллера». В 26 лет стал у нас профессором. С 1748 года — русский подданный со званием историографа и обязательством сочинить «генеральную российскую историю». Помимо «Истории» Татищева, опубликовал 1-й том «Истории Сибири».
Байер Готлиб Зигфридович (1694–1738), член Петербургской Академии в 1725–1738 годах. За двенадцать лет пребывания в России так и не выучил русского языка. Но выдвинул норманнскую теорию.
И наконец, Шлёцер Август Людвиг (1735–1809). Приехал в Россию в 1761 году для того, чтобы исполнять обязанности домашнего учителя детей в семье историка Миллера. Уже через четыре года он профессор русской истории при Академии наук.
Когда оригинал Радзивилловской (Кёнигсбергской) летописи оказался в России и был передан в Библиотеку Академии наук (где и хранится в настоящее время), Шлёцер был первым, кто стал заниматься его изучением. Он подготовил издание летописи: «Нестор. Русские летописи на древнеславянском языке», — которое и вышло на немецком языке и с его разъяснениями в Геттингене в 1768 году. Фоменко и Носовский считают, что Радзивилловскую летопись подделал Шлёцер, выполняя волю царствовавшей в то время немки Екатерины И.Шлёцер стал исполнителем заказа. В 1764 году «по личному повелению Екатерины II Шлёцер был назначен ординарным академиком с жалованьем 860 рублей в год». (Первоначальное его жалованье было 100 рублей в год.) Так вот осуществилось внедрение норманнской теории в Русскую историю. Михаил Ломоносов, разбирая труды Шлёцера, резюмировал их одной фразой:

«Из сего заключить можно, каких гнусных пакостей не наколобродит в российских древностях такая допущенная к ним скотина».

Норманнская теория безоговорочно поставила русскую нацию на второстепенное место в мировой истории, изображает ее как исторически беспомощную, обретшую государственность только с помощью импортированных северогерманских (скандинавских) вождей. Подобная унизительная для русских теория могла быть принята к внутреннему пользованию в России (и преподавалась в школах!) только под неослабевающим давлением пронемецкой и, в сущности, более чем полунемецкой по крови династии. То, что сегодня норманнская теория не выброшена из учебников, вызывает по меньшей мере недоумение.

Татаро-монгольское иго

В официальной русской истории утвердилась и стойко держится теория «татаро-монгольского ига», согласно которой в XIII веке Русские земли были завоеваны некими племенами татаро-монголов. Якобы татаро-монголы пришли из монгольских степей и завоевали русские княжества. «Татаро-монгольское иго» якобы держалось на Руси и позже битвы на поле Куликовом (1380 год), чуть ли не до самого конца XV века. Якобы «раздавленная и покоренная» Русь влачила в эпоху XIII–XV веков жалкое существование рабской провинции Великой Монгольской империи — Орды, с центром где-то далеко на востоке, в степях, на территории нынешней Монголии, в некоем городе КАРАКОРУМ.
Я вспоминаю, как в 2000–2001 годах, живя в Республике Алтай, я с товарищами чуть не каждую ночь принимал ночных гостей, пьяных и трезвых алтайцев, прискакавших к нам выпить и побеседовать. И обязательно к концу беседы всплывал образ Великого Чингиз-Хана, под водительством которого «они» (алтайцы в их числе) «нас», русских, победили. Маленькое, щуплое племя отличных стрелков и наездников, они грезили прошлым величием и, выпив, становились презрительными и высокомерными. На самом деле предмет их гордости — миф, нереальность, сформировавшаяся где по злой воле, где по случайности, неверная и неправдивая легенда. На самом деле кривоногие, желтокожие, узкоглазые и черноволосые, жестокие и почему-то вдруг бесчисленные азиаты-монголы из школьных учебников никогда не добирались до Руси и ее не завоевывали. Легенда о нашествии и иге создана всего лишь к концу XVII века, одновременно с укреплением на царском престоле династии Романовых. При Романовых она попала в учебники и до сих пор находится там, отравляя мировоззрение все новых и новых поколений граждан России.
Первым из русских ученых, кто засомневался в мифе о татаро-монгольском нашествии, был шлиссельбуржец народоволец Н.А.Морозов. В новейшие времена с безжалостной критикой «нашествия» и «ига» выступили ученые Фоменко/Носовский. Они утверждают, что происхождение названия «Монголия» следующее: это просто искажение греческого слова «МЕГАЛИОН», т. е. «Великий», и к племени монголов из Монголии не имеет никакого отношения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63