Телефон больницы был записан и висел на самом видном месте. Подняв трубку, она набрала номер.— Доктора Дорнбергера… Скорее, пожалуйста! Это миссис Александер… Роды.., роды начались!..
Доктор Коулмен постучался в кабинет Пирсона и вошел. Главный патологоанатом сидел за столом, рядом стоял Карл Баннистер. Увидев Коулмена, он демонстративно отвернулся.— Вы хотели меня видеть, доктор Пирсон?— Да. — Пирсон был сдержан и официален. — На вас жалуется кое-кто из персонала отделения. Например, вот мистер Баннистер.— Да? — Коулмен удивленно поднял брови.— Как я понимаю, между вами произошла сегодня размолвка.— Я бы не назвал это размолвкой. — Коулмен старался говорить как можно спокойнее.— Что же это было? — В голосе старика звучала ирония.— Я сам хотел доложить вам, но поскольку это сделал уже мистер Баннистер, то мне остается только разъяснить, как все было на самом деле.— Если это вам не трудно.Коулмен, стараясь не замечать сарказма, изложил суть своего столкновения с Баннистером. Все было очень просто — старший лаборант перепутал препараты и неверно записал анализы в регистрационный журнал. Коулмен, решивший проверить работу лаборатории серологии, обнаружил небрежности, ошибки и сделал замечание. В свое время он предупреждал лаборантов Александера и Баннистера, что периодически будет проверять их работу. В этом нет ничего необычного, таков порядок во всех лабораториях.Пирсон круто повернулся и воззрился на Баннистера.— А ты что скажешь, Карл?— Я не люблю, когда за мной шпионят, — грубо огрызнулся тот. — Я не привык так работать.— Идиот! — Пирсон уже не владел собой. — Мало того, что делаешь ошибки, еще приходишь и жалуешься.Разгневанный патологоанатом тяжело дышал. Коулмен понимал, что гнев старика направлен не только против незадачливого лаборанта, но и против него, Коулмена. Пирсон вынужден был против своей воли отчитывать лаборанта.— Может, прикажешь выдавать тебе медали за ошибки? Ты свободен! — сказал Пирсон Баннистеру и, как только тот вышел, обрушил весь свой гнев на Коулмена:— Что все это значит? Кто позволил вам проверять работу лаборантов?Коулмен понял, что взбучка, данная Баннистеру, ничто по сравнению с тем, что ждет его. Но он решил держать себя в руках.— Разве на это нужно специальное разрешение? Это входит в мои обязанности, — сказал он сдержанно.— Когда будет нужно, я сам проверю. — Пирсон даже стукнул кулаком по столу.— Кстати, вы мне сами это разрешили, — напомнил ему Коулмен. — Вчера я сказал вам, что намерен проводить периодическую проверку анализов в лаборатории серологии, и вы одобрили это.— Я не помню такого разговора, — с недоверием посмотрел на него Пирсон.— Уверяю вас, такой разговор был. Мне несвойственно утверждать то, чего не было. Просто вы были слишком заняты и, возможно, забыли. — Коулмен чувствовал, как ему изменяют хладнокровие и выдержка.Его слова несколько умиротворили Пирсона.— Возможно, раз вы утверждаете, — недовольно проворчал он. — Но предупреждаю: пусть это будет в последний раз.— Тогда будьте добры определить более точно мои обязанности, — сухо сказал Коулмен.— Будете делать то, что я вам скажу.— Боюсь, это меня не устроит.— Вот как! Меня тоже кое-что не устраивает.— Например? — Коулмен не мог допустить, чтобы его запугивали. Если старик идет на откровенную ссору, тем хуже.— Например, порядки, которые вы устанавливаете в секционном зале.— Вы мне сами поручили контроль за вскрытиями.— Да, но вы вмешиваетесь в другие дела. Запрещаете, например, врачам курить. Это, разумеется, относится и ко мне тоже, не так ли?— Оставляю это на ваше усмотрение, доктор Пирсон.— Так вот что, молодой человек. — Спокойствие и выдержка молодого врача окончательно вывели из себя Пирсона. — У вас могут быть прекрасные аттестации и свои принципы и понятия о работе, но вам еще учиться и учиться, молодой человек.Отделением руковожу я и буду еще долго руководить им, уверяю вас! Поэтому лучше сейчас решить, хотите вы работать здесь или нет!Коулмен так и не успел ответить: в дверь кабинета постучали.— Да! — нетерпеливо крикнул Пирсон.Вошла девушка-секретарь и с любопытством посмотрела на них. Без сомнения, громкий голос Пирсона был слышен даже в коридоре.— Простите, доктор Пирсон. Вам телеграммы, — сказала она, передавая Пирсону два конверта.Когда девушка вышла, Коулмен хотел было продолжить разговор, но Пирсон уже торопливо распечатывал один из конвертов.— Это ответы на наш запрос — консультация больной доктора Люси Грэйнджер. — В голосе его не было уже ни раздражения, ни гнева. — Мы так давно их ждем.Коулмен понял, что неприятный разговор отложен, и молча согласился с этим. Его тоже интересовало содержание долгожданных телеграмм. Не успел Пирсон прочесть первую из них, как зазвонил телефон.— Слушаю!— Говорят из родильного отделения. Передаю трубку доктору Дорнбергеру.В трубке послышался взволнованный голос Чарльза Дорнбергера:— Джо, в чем дело? Что у вас там происходит? Моя пациентка миссис Александер на пути в больницу — преждевременные роды. А вы до сих пор не дали мне ее анализ крови. Пришлите немедленно!— Хорошо, Чарли. — Бросив трубку на рычаг, Пирсон стал рыться в бумагах на столе. Телеграммы он протянул Коулмену:— Читайте, что они там пишут.Отыскав наконец нужный анализ, он вызвал по телефону Баннистера. Тот немедленно явился.— Вы меня звали? — В голосе Баннистера все еще звучала обида.— Звал, звал. Немедленно отнеси этот анализ доктору Дорнбергеру. У жены лаборанта Александера преждевременные роды.— Он знает об этом? — Тон и выражение лица Баннистера мгновенно изменились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54