Туда послал его доктор Пирсон взять пробы на анализ. Сестра Строуган опять жаловалась на антисанитарию в кухне, виной чему были старые посудомоечные аппараты. Джон смотрел на серый асфальт в лужах и мокрые крыши, и никогда еще Берлингтон не казался ему таким безотрадным и унылым местом.Стайка ребятишек резвилась, прыгая через лужи. Вот какой-то подросток умышленно толкнул девочку, и она угодила прямо в лужу. Плача, она неловко выжимала ручонками мокрый подол платья.— Дети, все они одинаковы, — вдруг произнес голос рядом. Джон Александер только тогда осознал, что он не один в комнате. Произнесший эти слова сутулый худой мужчина отвернулся от окна и, порывшись в кармане, достал кисет и стал сворачивать папиросу. — Ждете первенца? — спросил он, бросив быстрый взгляд на Джона.— Нет. Второго. Первый умер.— Мы тоже потеряли одного. Между нашим четвертым и пятым. У вас не найдется огонька?Джон вынул зажигалку.— Значит, вы ждете уже шестого? — из вежливости спросил он худого мужчину.— Если бы шестого. Этот будет уже наш восьмой… — Мужчина задымил папиросой. — Вы очень хотите ребенка?— Да, конечно, — ответил Джон, немного удивившись странному вопросу.— А вот мы уже нет. С нас хватило бы одного. И отец многочисленного семейства так горестно вздохнул, что Джон с трудом сдержал улыбку. Мужчина отошел в дальний угол комнаты и, порывшись в газетах, разложенных на столике, уткнулся в одну из них.Джон посмотрел на часы. Он здесь почти два часа. Очевидно, скоро все решится. И действительно в эту минуту отворилась дверь и вошел доктор Дорнбергер, Джон испуганно посмотрел на него.— Вы Джон Александер?— Да, сэр. — Джон не раз видел акушера в больнице, но впервые разговаривал с ним.— Ваша жена чувствует себя хорошо. У вас сын. Роды преждевременные. Ребенок очень слаб.— Он будет жить? — Только сейчас Джон осознал, как много теперь зависит от ответа старого акушера.Дорнбергер вынул трубку и стал медленно набивать ее.— Скажем так: у него сейчас меньше шансов, чем если бы он родился в положенное время, — произнес он ровным голосом.Джон убито кивнул.Старый врач, пряча кисет в карман, таким же ровным голосом добавил:— Ребенку тридцать две недели. Он родился на восемь недель раньше срока. Он не готов еще вступить в этот мир, Джон. Всех детей, весящих при рождении менее двух килограммов, мы считаем недоношенными. Ваш весит один килограмм двести.— Я понимаю. — Теперь все мысли Джона были об Элизабет. Перенесет ли она это?— Мы поместили ребенка в инкубатор.— Значит, есть надежда, доктор! — воскликнул Джон, посмотрев в лицо акушеру.— Надежда всегда должна быть, — тихо ответил Дорнбергер.— Могу я видеть жену? — после небольшой паузы спросил Джон.— Да. Я провожу вас.
Вивьен не совсем поняла, чего от нее хотят, когда вошла сестра и сказала, что сейчас ее отвезут к рентгенологу. Она почти не помнила, как ее доставили туда. В голове была одна мысль — сегодня доктор Люси Грэйнджер должна получить окончательный ответ.Доктор Грэйнджер встретила ее у входа в отделение.— Мы решили сделать еще один снимок, Вивьен, — пояснила она девушке. — Это доктор Белл. — И она повернулась к мужчине в белом халате.— Здравствуйте, Вивьен, — улыбнулся доктор Белл и попросил у сестры историю болезни. Быстро пробежав ее глазами, он внимательно посмотрел на Люси:— Как я понимаю, вы хотите сделать контрольный снимок. Мне звонил доктор Пирсон.— Да. Джо находит это нужным. — Затем, покосившись на Вивьен, Люси тихо добавила:— Возможны, изменения.— Проверим. Кто из лаборантов свободен? — спросил доктор Белл у сестры и, получив ответ, быстро написал направление. Вместе с Люси он проводил Вивьен до дверей рентгеновского кабинета.— Вы в надежных руках, Вивьен, — ободряюще улыбнулся он девушке, передав ее лаборанту Карлу Фирбену.Вивьен, несмотря на не покидавшую ее тревогу и страх, с уважением наблюдала за уверенными действиями лаборанта. Все в этой комнате с громоздкой и какой-то неправдоподобной аппаратурой было особенным, принадлежащим скорее науке вообще, чем тому знакомому шумному миру больницы, который остался за дверью. От этих зловещих тяжелых аппаратов и приспособлений зависит теперь ее судьба, подумала Вивьен. Если бы Майк был здесь, ей не было бы так страшно.Доктор Белл и Люси Грэйнджер ждали, когда будут готовы контрольные снимки. Наконец, вот они — один за другим. Вкладывая каждый из них в негатоскоп, доктор Белл внимательно сравнивал их с теми, что были сделаны две недели назад. После него снимки так же тщательно изучала Люси.— Вы видите какие-либо изменения? — наконец спросила она.— Боюсь, я ничего не вижу.— Вот здесь есть небольшое, — указал ей доктор Белл. — Но возможно, это след вашей биопсии. А так особых изменений я тоже не нахожу. Мне очень жаль, Люси, но, кажется, мы мало чем смогли помочь вам, — добавил он почти виноватым голосом. — Вы сами скажете Джо Пирсону или мне сделать это? — спросил он, собирая снимки в папку.— Я сама скажу ему, — промолвила Люси, думая о чем-то своем. — Пожалуй, я сделаю это сейчас же. Глава 17 Сестра Уайлдинг, отбросив со лба седую прядь, упрямо выбивавшуюся из-под белой шапочки, быстро шла по коридору четвертого этажа. За ней следовал Джон Александер. Наконец она остановилась у одной из дверей и заглянула в палату.— К вам посетитель, миссис Александер, — бодрым голосом воскликнула она и, отступив, пропустила Джона.— Джонни, родной мой! — Элизабет радостно протянула к нему руки, слегка поморщившись от боли, вызванной резким движением. Джон наклонился и нежно обнял ее. На минуту она успокоенно и облегченно замерла в его объятиях, а затем отстранилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54