Пока не уйдем за горизонт, радио пользоваться не будем за исключением чрезвычайных обстоятельств. Они прослушивают наши частоты, я точно знаю. Теперь смотри, видишь вон ту гору с седловиной? Да смотри же, Кип!
– Да, да, – Я не мог оторвать взгляд от Земли. Она была так близко... и так далеко, что, может быть, нам не суждено туда вернуться. Трудно представить себе, как прекрасна наша планета, пока не увидишь ее со стороны... – Да, я вижу седловину.
– Там есть проход, Я знаю, потому что Тим и Джек привезли меня той дорогой на краулере. Надо найти его следы, это облегчит дело. Но сначала мы направимся к этим холмам рядом с нами – чтобы корабль прикрывал нас от других кораблей, пока мы не сумеем выбраться с открытого места.
До земли было футов двенадцать, и я хотел спрыгнуть, потому что при лунном тяготении это ерунда. Но Крошка настояла на том, чтобы спустить меня на веревке:
– Перекувырнешься ведь через голову. Кип. Слушай лучше опытных людей. У тебя еще нет лунных ног. Поначалу будешь себя чувствовать, как первый раз на велосипеде
Так что она спустила нас с Материней, а затем спрыгнула сама. Я начал было сматывать веревку, но она меня остановила, пристегнула конец к своему поясу и прислонилась своим шлемом к моему:
– Я поведу вас. Если пойду слишком быстро, или тебе что-нибудь понадобится, дергай за веревку, потому, что мне вас не будет видно.
– Есть, капитан!
– Не смейся. Кип. Дело серьезное.
– А я и не смеюсь. Сейчас ты у нас старшая, Крошка.
– Пошли. И не оглядывайся – толку никакого, еще оступишься и упадешь. Направление на холмы.

Глава 6

Мне бы наслаждаться небывалым романтическим приключением, но я был занят не меньше Элизы, пересекающей реку по льду Героиня романа Г.Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома».

, а твари, которые того и гляди погонятся за нами по пятам, были куда хуже ищеек рабовладельцев. Я даже оглянуться не мог, потому, что весь был занят тем, как бы удержаться на ногах. Я их не видел; я был вынужден смотреть вперед и шагать на ощупь. Ноги не скользили, потому что почва была достаточно шершавой – камни, покрытые пылью или мелким песком, – да и пятьдесят фунтов веса достаточно крепко прижимали ноги к ней. Но я нес триста фунтов массы, ни на йоту не уменьшившейся из-за ослабления веса; это сказывается на твердо усвоенных за всю жизнь рефлексах. При малейшем повороте приходилось тяжело наваливаться вбок, потом назад, замедляя шаг, потом вперед, чтобы набрать темп.
Как долго ребенок учится ходить? В данном случае новорожденному селениту приходится учиться ходьбе во время форсированного марша, полуслепому и на полной скорости, на которую он способен.
Так что времени на размышления и восторги у меня не оставалось совсем.
Крошка взяла хороший темп и продолжала его наращивать. Поводок то и дело натягивался, и я отчаянно старался шагать быстрее и не упасть.
– Ты хорошо себя чувствуешь. Кип? – пропела Материня из-за спины. – У тебя очень озабоченный вид.
– Я... в полном... порядке... А... вы?
– Мне очень удобно. Не выматывайся, дорогой.
– Ладно.
Оскар делал свое дело. Я начал потеть от напряжения и жаркого солнца, но клапан подбородком не нажимал, пока не увидел по индикатору цвета крови, что нуждаюсь в воздухе. Система функционировала отлично, сказывались и часы тренировок на пастбище. В скором времени я поймал себя на том, что теперь уже беспокоюсь, в основном, об острых камнях и рытвинах на пути.
До низких холмов мы добрались минут за двадцать. Крошка сбавила ход, забралась в расселину и остановилась. Когда я подошел, она прислонилась своим шлемом к моему.
– Как ты себя чувствуешь?
– Все в порядке.
– Материня, вы меня слышите?
– Да, милая.
– Вам удобно? Воздуха хватает?
– Да, да, наш Кип очень хорошо обо мне заботится.
– Отлично. Ведите себя хорошо, Материня, ладно?
– Обязательно, милая. – Она даже ухитрилась вставить в свое чириканье добродушный смешок.
– Кстати, о воздухе, – сказал я Крошке. – Давай-ка проверим твой. – Я попытался заглянуть ей в шлем. Она отпрянула, потом придвинулась снова.
– У меня все в порядке.
– Посмотрим. – Я сжал ее шлем обеими руками и обнаружил, что не вижу циферблата – на фоне солнечного света казалось, что я заглянул в темный колодец.
– Говори, что там у тебя и не виляй!
– Не лезь не в свое дело!
Я развернул ее кругом и посмотрел на датчики баллонов. Один стоял на нуле, другой был почти полон.
Я снова прислонился к ее шлему.
– Крошка, – медленно спросил я. – Сколько миль мы прошли?
– Примерно мили три. А что?
– Значит, нам осталось еще миль тридцать.
– Не меньше тридцати пяти. Не дрейфь, Кип. Я знаю, что один баллон у меня пуст, я переключилась на полный еще до привала.
– Одного баллона на тридцать пять миль не хватит.
– Хватит... потому что другого все равно нет.
– Почему же, воздуха у нас много. И я придумаю, как перекачать его тебе.
Голова моя прямо кругом пошла, когда я начал вспоминать, что у меня есть на поясе из инструментов и что как можно приспособить.
– Ты отлично знаешь, Кип, что ни черта сделать не сможешь, так что лучше заткнись!
– В чем дело, милые? Почему вы ссоритесь?
– Мы не ссоримся, Материня, это Кип занудничает.
– Детки, детки...
– Это верно, Крошка, я не могу соединить запасные баллоны с клапанами твоего скафандра... Но я найду возможность перезарядить твой пустой баллон.
– Но... А как, Кип?
– Это уж мое дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80