А у меня началась настоящая лихорадка, когда «Америкой экспресс» и «Кук и сыновья» объявили об открытии туристского маршрута.
Я увидел их рекламы, перелистывая «Нэйшнл Джиогрэфик», когда сидел в приемной зубного врача. И, прочитав их, уж никогда больше не мог стать прежним человеком.
Мысль о том, что любой богач мог просто напросто выложить монету и лететь, была невыносима. Я же просто должен был лететь. Но на туристскую поездку денег мне никогда не набрать, разве что в таком отдаленном будущем, когда о полете на Луну и думать не придется. Так как же мне добиться того, чтобы меня послали?
Вы ведь тоже, небось, читали рассказики о «бедных, но честных» ребятах, пробившихся на самый верх, потому что они были самыми умными во всем округе, а то и в целом штате. Но рассказики эти не про меня. Я, правда, числился в первой десятке нашего школьного выпуска, но этого недостаточно, чтобы получить стипендию в Массачусетском технологическом институте, во всяком случае, недостаточно для выпускника Сентервилльской средней школы. Я констатирую объективный факт – школа у нас не очень хорошая. Ходить в нее здорово – мы чемпионы по баскетболу, наш ансамбль народного танца известен по всему штату, и каждую среду клевые танцульки. Жизнь в школе – первый сорт.
Вот только учились мало. Упор делали в основном на то, что наш директор, мистер Хэнли, называл «подготовкой ко вступлению в жизнь», а не на тригонометрию. Нас, может, и подготовили ко вступлению в жизнь, но уж никак не к поступлению в Калифорнийский технологический.
И выяснил это все отнюдь не сам. Принес я как-то домой вопросник, составленный нашей группой социологии по программе «жизнь в семье». Один из вопросов звучал следующим образом: «Как организован ваш семейный совет?»
Я и спросил за ужином:
– Пап, как у нас организован семейный совет?
– Не приставай к папе, милый, – ответила мама.
– А? Ну-ка, дай мне взглянуть, – сказал отец.
Прочитав вопросник, он велел мне принести мои учебники. Поскольку я их оставил в классе, он послал меня за ними в школу. Папа редко что-нибудь приказывает, но если уж велел, то надо выполнять.
Курс у меня в том семестре был клевый: обществоведение, коммерческая арифметика, прикладной английский (весь класс выбрал темой «составление лозунгов», веселая штука), ручной труд и спорт. У меня баскетбол. Хоть для первого состава я ростом не вышел, но в выпускном классе надежный запасной тоже получает рекомендацию в университетскую команду. В общем и целом дела у меня в школе шли хорошо, и я это знал.
Отец весь вечер читал мои учебники. Читает он быстро. В докладе по обществоведению я написал, что в нашей семье существует режим «неформальной демократии». Доклад прошел хорошо – в классе как раз вспыхнула дискуссия о том, должен ли пост председателя совета передаваться от одного члена семьи к другому, или быть выборным, и имеют ли дедушки и бабушки право выставлять свои кандидатуры. Мы решили, что деды с бабками могут состоять членами совета, но на председательский пост избираться не должны. Потом сформировали комитеты, чтобы составить конституцию идеальной семейной организации, которую намеревались предоставить своим семьям в качестве результата наших исследований.
Следующие несколько дней отец что-то зачастил в школу. Меня это насторожило: когда у родителей вдруг вспыхивает активность, у них явно что-то на уме.
Вечером следующей субботы отец позвал меня к себе в кабинет. На столе у него лежала стопка учебников и программа Сентервилльской средней школы со всеми предметами от американского народного танца до лекций по вопросам повседневной жизни. В ней был отмечен курс наук, выбранный мною совместно с моим руководителем не только на этот семестр, но и до конца школы.
Отец уставился на меня взглядом ласкового кузнечика и спросил мягко:
– Ты намерен поступать в колледж. Кип?
– Конечно, папа, а что?
– А за счет чего?
Я заколебался. Я ведь знал, что учеба в колледже стоит немало денег. И хотя бывали времена, когда долларовые купюры ссыпались из корзины на пол, обычно, все-таки, не так уж много требовалось времени, чтобы сосчитать ее содержимое.
– Ну, может быть, стипендию удастся получить. И потом, я буду подрабатывать, пока не получу диплом.
Отец кивнул:
– Конечно... если тебе хочется. Человек всегда может решить финансовые проблемы, если он их не боится. Но когда я спрашивал «за счет чего», я имел в виду здесь. – И он постучал пальцем по голове.
Я только и мог, что удивленно посмотреть на него.
– Но я же кончу школу, папа. Этого достаточно, чтобы поступить в колледж.
– Смотря в какой. Если в университет нашего штата или в сельскохозяйственный колледж, то да. Но известно ли тебе, Кип, что до сорока процентов студентов вылетают после первого курса?
– Я не вылечу!
– Может, и не вылетишь. Но я думаю, что ты все же вылетишь, если возьмешься за что-нибудь серьезное – инженерное дело, медицину или точные науки. Вылетишь, если вся твоя подготовка ограничится этим, – он показал рукой на программу.
Я даже возмутился.
– Но почему же, папа! У нас хорошая школа. – Я вспомнил все, что нам говорили на подготовительном. – Преподавание построено на самых современных, самых научных принципах, одобрено психологами и...
– ... дает превосходную зарплату учителям, поднаторевшим в современной педагогике, – перебил меня отец. – Предметы изучения делают основной упор на практические жизненные проблемы с тем, чтобы ориентировать ребенка в мире демократического общественного устройства, подготовить его к испытаниям взрослой жизни в условиях нашей сложной современной культуры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80