Этот урок Арианне еще только предстояло выучить.
Алейя Кадоган встала и выпрямилась во весь рост. Она была такой царственно-прекрасной, такой ослепительной, что принцесса залюбовалась ею, а Эфра ощутила явственную угрозу, исходящую от этой необыкновенной женщины.
– Вы свободны. И можете идти на все четыре стороны. Но перед этим запомните: никто и никогда не смеет упрекать императрицу, кроме ее собственной совести и Бога.
Эфра хотела было что-то сказать, но поняла, что перед железной волей баронессы она бессильна. Она бы попыталась разжалобить Арианну, но между ней и принцессой, как несокрушимая крепость, стояла Алейя.
– Прощайте, Ваше высочество, – пролепетала фрейлина и выбежала прочь.
– Вы оказали мне неоценимую услугу, – поблагодарила Арианна. – Сама я бы не справилась с этим положением. Знаете, вам больше подошла бы императорская корона, чем мне. Вы были неподражаемы.
– От этого очень устаешь, милая Арианна, – пожала плечами баронесса. – Мы, жители Гравелота, особенно это чувствуем. Мы слишком отличаемся от всех остальных вельмож двора его императорского величества. К тому же, все Агилольфинги явно благоволили своим гвардейцам, а это не могло не вызывать зависти. Знали бы вы, сколько неприятных минут пережили мы. Каждому приходилось отстаивать свое достоинство и честь. Мужчинам несколько проще: герцога Аластера Дембийского, например, вообще никто не решился бы задеть или оскорбить – слишком опасно. Минутное удовлетворение не стоит собственной жизни – это понимает любой напыщенный князек из тех, кто ищет расположения Агилольфингов. А женщины подпускают такие шпильки своим приятельницам, что впору сравнивать эти словесные баталии со сражением на копьях или алебардах. Вы понемногу привыкнете ориентироваться в любой ситуации. И будете мечтать о том мгновении, когда сможете остаться наедине с близкими людьми, расслабиться и снять маску грозной повелительницы.
– Боже, какая же я еще глупая. Видите ли, Алейя, при дворе моего отца не было людей настолько образованных и тонких, чтобы они могли завуалировать оскорбление и преподнести его как невинную шутку – это я впервые увидела только здесь.
– Да, многие завидуют блеску, роскоши и просвещенности нашего двора, но и здесь приходится несладко. Хотя я не променяла бы Роанский двор ни на какое другое место в мире.
– И даже на Гравелот? – изумилась Арианна.
– Гравелот мы бы долго не удержали, – извиняющимся тоном ответила баронесса. – Мы все равно не смогли бы оставаться полновластными хозяевами этого крохотного государства в государстве, если бы не присягнули Агилольфингам. А так мы свободнее, чем где-либо еще.
– Все это так сложно, – вздохнула принцесса.
– Все куда сложнее, чем вам кажется.
Великан Аластер наткнулся на посла Шевелена и его племянника на одной из лужаек дворцового парка, где оба придворных Лодовика Альворанского увлеченно играли в морогоро за небольшим яшмовым столиком.
В предыдущий приезд Шевелена в Великий Роан герцог обнаружил в его лице блестящего партнера, игра с которым доставляла ему невероятное наслаждение. Поэтому, когда граф вскочил на ноги, здороваясь с командиром гвардейцев, тот не ограничился простым приветствием, а подошел к столику у мраморного квадратного бассейна.
– Разрешите представить вам, герцог, – сказал Шовелен, – это мой племянник, граф Трои Шовелен.
Юноша поклонился герцогу и покраснел от смущения.
– Я восхищаюсь вами и вашими воинами, ваша светлость. Они кажутся идеальными, и огромное удовольствие может принести даже простое лицезрение императорской охраны, не говорю уже об оружии и доспехах: они просто неповторимы.
– Надеюсь увидеть вас на ежегодном Роанском турнире, – пророкотал Аластер, милостиво улыбаясь молодому человеку. – Он начнется через две недели. Возможно, вы пробудете здесь достаточно времени, чтобы застать это событие.
– Все зависит от воли короля Лодовика Альворанского, – ответил граф за своего племянника. – Может, вы окажете мне честь и сыграете партию-другую? Я не могу забыть нашу предыдущую встречу.
– С удовольствием, – согласился герцог.
Трои уступил великану свое место, и тот принялся осматривать доску, на которой разыгрывался сухопутный вариант игры.
– Племянник почти проиграл мне, – молвил Шовелен, – Позвольте, я снова расставлю фигуры.
– Напротив, – возразил Аластер. – У юноши настолько выгодная позиция, что было бы несправедливым запретить ему доиграть.
– Не могу с вами согласиться, – с достоинством сказал граф. – Я уважаю вас как блестящего игрока, но эта позиция просто дышит безысходностью.
– Дядя прав, – вмешался Трои. – Я только что собирался признать свое поражение.
– Не вздумайте! – воскликнул Аластер. – Лучше сядьте рядом и смотрите.
Он взял одну из фигурок, стоящих на самом краю доски в полном бездействии, и решительным движением перенес ее в центр.
– Вот так.
– Это безумие… – прошептал Шовелен, нахмурившись.
Всего в игре морогоро с каждой стороны участвовало по пятьдесят фигурок. Они были совершенно отличными по своему значению и силе. Одной из самых мощных фигур защиты являлась Крепость; нападение осуществлялось Генералом, Рыцарями или Наемным Убийцей. Но сильнейшими, вне всякого сомнения, были Маг, Дракон и Император.
Посол Шовелен всегда использовал последние три фигуры, причем так успешно, что противник бывал вынужден сдаться, даже не успев как следует развернуть свои боевые порядки. То же самое произошло и с Троем. Его основные ударные силы остались в стороне: пять Рыцарей, брошенных на произвол судьбы, были заперты в нижнем углу доски;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154