– Холодно ночевать здесь… – покрякивали оргокенцы.
– Ничего, с бабами согреетесь, – отвечали со смехом стражи.
Танай с женой пробрались в угол, где они уже ночевали одну ночь. Здесь лежали остатки соломы и много мягкого сухого навозу.
Уселись на землю около костра, разведенного соседями.
Липа достала из сумы лепешки.
– Не пуста еще сумка наша? – спросил муж.
– На утро осталось три лепешки – и все.
Подошел воин с мечом. Посмотрел на супругов, негромко сказал Липе:
– Иди получи на завтрашний день крупы на кашу.
– Что? – спросил Танай. – Крупы на кашу?.. Я сам пойду получу.
– Нет, сказано, чтобы жены получали, а мужья сидели здесь. А то еще сбежите, черти такие, – пробурчал воин.
– А мне не трудно сходить, – отозвалась женщина. – Ты ешь, Танай, я сейчас вернусь.
Танай хотел что-то сказать, но не успел. Положил кусок лепешки и поднялся на ноги. Хотел догнать Липу. Она уже пробиралась между людьми, сидящими за ужином. Ее сопровождал воин. Поднялось еще несколько женщин. Все они вышли через ворота овчарни.
Нехорошее предчувствие кольнуло сердце Таная, он сел на кучу навоза в мрачном раздумье. Все происшедшее стало казаться ему гораздо более серьезным и печальным, чем вначале. Нужно как-то изменить создавшееся положение, бежать с женою из-под стражи обратно в свою деревню.
Наступила ночь. Костер угасал. Большинство людей уже закончило свой скудный ужин и полегло спать.
Странная животная покорность, какое-то безразличие к своей доле чувствовались в их поведении. Они не умели сразу обдумать свое несчастье, понять его во всей глубине. Молодые даже шутили, смеялись. Говорили, что они теперь на положении овец и вместо разговоров должны блеять.
– Мэ-э – протянул один, другие негромко засмеялись.
– Спите вы! Завтра рано вставать на работу! – сердито окрикнул кто-то из пожилых.
«Где же она?» – спрашивал себя Танай с возрастающей тревогой. Все уже легли спать, а женщины еще не вернулись. Он вскочил на ноги и стал пробираться к выходу.
– Эй, открой! – он ударил кулаком в плетеную загородку.
– Чего тебе? – послышался сонный голос стражника.
– Открой, мне надо!
– Пустяки! В загоне навозу много. Добавляй еще!
– Открой, говорю! – закричал Танай.
Сердце его тревожно стучало. Теперь ему стало ясно, что жену вызвали по какой-то иной причине.
Заскрипели деревянные запоры. Кто-то с ругательствами разматывал веревку, служившую вместо замка. В щели загородки мелькал свет, видимо от факела. Ворота приоткрылись. Перед Танаем предстали пять человек в пластинчатых панцирях, с бородатыми сердитыми физиономиями. Один светил факелом.
– Чего тебе не спится?
– Где жена моя? Куда ее девали?
Воины переглянулись. К выходу подбежали другие заключенные с вопросами:
– А дочь моя где? Пошла будто за приварком, а не вернулась!
– И мою жену вызвали, говорили, кашу варить на завтра!
– А ну, назад! – рявкнул в ответ страж. – Что вы, сбесились, что ли? Никуда не денутся ваши бабы! Тоже нашли о чем беспокоиться!
Зевая во весь рот, старший хотел закрыть ворота, но Танай уцепился за конец веревки и не пускал.
– Я хочу видеть свою жену!.. Где жена моя?.. Я не раб, а свободный сколот!
Старший, выйдя из терпения, не стал говорить лишних слов. С размаху ударил Таная тяжелым кулаком в лицо. Тот на мгновение потерял сознание, упал на землю. Но тут же вскочил и в слепой ярости бросился к воротам. Страж обматывал запоры веревкой, зевая и заранее готовясь улечься у костра, вздремнуть до третьей смены. Но сильные руки вырвали щеколду из гнезда. Ворота распахнулись, старший воин получил такой удар в подбородок, что, не успев охнуть, свалился с ног.
Остальные охранники успели отойти не далее трех шагов. Треск сухого плетня и звук удара заставили их оглянуться.
– Ты что, Харак? – спросил один.
– Где моя жена?! – неистово закричал Танай, неожиданно появляясь перед ними. – Куда вы девали мою жену?
Двое воинов хотели схватить его, но он оттолкнул их. Из ворот стали выбегать другие заключенные, ободренные примером Таная.
– К оружию! Рабы бунтуют! – завопили стражники.
Все сразу пришло в движение. От костров и юрт бежали вооруженные люди. Таная повалили на землю и били ногами. Подбежали княжеские надсмотрщики.
– В чем дело?
– Да вот этот бешеный оргокенец жену свою требует! Видно, спать один не привык!
– Связать его!.. Проклятый изменник! Он не хочет понять, что он теперь раб, а рабам не полагается иметь жен!.. Завтра мы покончим с ним! Он трижды заслужил пытку и смерть!..
Порядок был восстановлен. У костров сидели стражники, жевали лепешки и переговаривались, возмущаясь строптивостью и буйством оргокенцев. Костры мигали. Повалил сырой снег.

3

Неаполь стал крепостью, готовящейся к осаде. Улицы кишмя кишели вооруженными людьми. В ворота въезжали караваны с хлебом, брели гурты скота. Сооружение дополнительной стены двигалось медленно, хотя на земляных работах трудились сотни людей. Палак лично объезжал с князьями вокруг города. Ему показалось, что крестьяне, пригнанные сюда со всех окрестных и многих дальних селений, мало вынимают земли лопатами, слабо бьют кирками.
– Сейчас надо работать до упаду! – заметил он в сердцах. – Эй, Дуланак!
– Я здесь, государь!
– Рабочие не голодны?
– Нет, Палак-сай, они получают ежедневно ячменные лепешки, просо, даже мясо.
– Почему же они так лениво шевелятся? Ведь они сколоты, и война с чужеземцами должна их так же волновать, как и меня. Понтийцы хотят отнять у нас свободу и независимость. Митридат протягивает руку к нашим землям. Могилы предков в опасности. Каждый сколот-хлебороб должен трудом помочь мне одолеть врага!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242