Царь Палак, предполагая будущее переустройство города, наметил снести с лица земли это скопище нищеты и грязи. Это место занимало северную сторону бугра, на котором расположился Неаполь, и являлось частью позиций, важных для обороны города. Царь хотел видеть на этом месте благоустроенные кварталы с мощеными улицами. Прошлогодняя несчастливая война помешала ему выбросить все эти лачужки, а вместе с ними выгнать за черту города и всю массу бедного люда, здесь ютящегося. Кого только тут не было! Мелкие ремесленники, увечные воины, базарные нищие и воришки, уличные девки, просто бродяги и беглые рабы, потерявшие свой род и племя. В этих местах скрывались убийцы от мщения родичей убитого, сюда тащили краденые вещи и шли, чтобы играть в греческие азартные игры. Это был мирок темный, грязный, имевший, однако, свои интересы и довольно-таки деловой.
Друзья остановились перед развалиной, задняя часть которой словно вросла в скалу. Получалось нечто подобное землянке, продолженной в пристройку. Крыша, когда-то черепичная, многократно чинилась камышом и соломой и наконец провалилась. Плетень упал и пророс высокой лебедой. Тропинка, что вела к дверям, еле виднелась из-за бурьяна.
Лайонак с удивлением посмотрел на эту унылую картину и, переведя взгляд на товарища, хотел задать ему вопрос, но промолчал. Тот подошел к ветхой двери, еле державшейся на петлях из пересохшей кожи, постучал в нее кулаком. Через короткое время за дверью послышались неясные звуки, затем женский голос:
– Кто тут?
– Это я, Бунак! Открой, Никия!
– А, сейчас открою.
Дверь заскрипела. На пороге показалась высокая, чрезвычайно худая женщина, одетая в длинную скифскую рубаху, сохранившую следы вышивки. Лайонаку показалось, что перед ним привидение, вышедшее из могилы. Истощенное лицо женщины не выглядело очень старым, его оживляли большие, ярко блестевшие глаза. Они горели внутренним возбуждением и, казалось, воплощали в себе всю силу души странной женщины. Лайонак обратил внимание на ее по-старушечьи сжатые губы и на седые волосы, распущенные по плечам. Ее лицо показалось ему гипсовой маской, а в блеске глаз он почуял холод, отчужденность и что-то совсем не женское, пугающее своей необычностью. Ему стало не по себе. Женщина проколола его своим взглядом, словно копьем.
Бунак кивнул головой. Женщина без слов указала на сарай. Бунак принял коня и отвел его в стойло.
– Заходи, брат мой, здесь, в стороне от шума, где нет надменных князей и их холопов, ты сможешь отдохнуть, никем не тревожимый.
– Спасибо.
Они вошли внутрь жилья. Сразу ничего не могли как следует разглядеть в полутьме. Свет проникал сюда через дверь да в узкие прорези в верхней части стен, сделанные для выхода дыма. Приглядевшись, увидели убогую обстановку жилища, по сравнению с которым дом Таная мог быть назван дворцом. Неровный земляной пол. Посредине – очаг, вернее куча дымящейся золы между двумя черными камнями. В углу разостлано несколько овчин. Вдоль стены выстроился ряд неуклюжих закопченных горшков. На стенах темнеют связки и пучки увядших трав, кореньев, шкурки летучих мышей и даже высушенные лягушки и змеи. Стоит запах кислого молока и остывшего дыма. «Нечего сказать, место уютное!» – подумал боспорец, оглядываясь. Увидев на полке человеческий череп, вздрогнул.
Вошла хозяйка, постлала на пол кошму.
– Нам, Никия, нужно поговорить так, чтобы никто не мешал, – сказал ей Бунак.
– Садитесь и говорите, я пойду доить коз.
Голос хозяйки дома был чистый и звучный. Но говорила она одними губами. Лицо при этом оставалось неподвижным.
Лайонак сбросил с себя оружие и расстегнул пояс.
– Фу, – вздохнул он, опускаясь на кошму, – только сейчас я почувствовал, как устал и хочу есть.
– Прости, друг, я забыл, что ты еще ранен и тебе необходима перевязка. Я позову Никию, пусть она осмотрит твои раны.
– Это потом. Раны совсем не тревожат меня. А вот желудок – очень. Там, в переметных сумах, у меня есть просо.
– Сейчас нас накормят, Лайонак, потом Никия полечит твои раны, а после ты будешь спокойно отдыхать. Сюда никто не зайдет, вернее – не посмеет зайти!
– Не посмеет? Почему?
– Потому, что Никия известна в городе как бития… Ее побаиваются. Обращаются к ней в случае крайней нужды, одни – за лекарствами, другие – за предсказаниями.
– Бития?.. Значит мы в доме знахарки и колдуньи? Что-то я не заметил в ее глазах ни двойного зрачка, ни изображения лошади. Впрочем, ее взгляд острее кинжала!
– Никия очень хорошая женщина, хотя и знахарка. На ее верность и скромность можешь вполне положиться. Будь здесь как дома.
– А ты? Значит, ты привел меня не к себе домой? Меня хочешь устроить здесь и уйти? Боюсь, что эта страшная вещунья превратит меня в черную птицу и отправит лететь за волшебным зельем!
Лайонак зябко встряхнул плечами и засмеялся. Бунак поморщился.
– Да, я уйду, брат, только не домой, у меня нет дома! А когда я хочу отдохнуть от людей и суеты, я прихожу к Никии… Жилище Никии – мое убежище. А Никия – мой единственный и настоящий друг в Неаполе. Никого никогда не приводил я сюда, ты – первый.
– Прости меня за мои слова. Я неудачно пошутил. Не думал, что это будет для тебя больно. Но я так и не знаю, где и чем ты живешь. Неужели и здесь ты… раб?
Бунак странно рассмеялся, скаля крупные белые зубы. Не спеша раздул угли в очаге, подложил в огонь мелкого бурьяна, потом хворосту. Пламя вспыхнуло, осветило ярко лицо его. У гостя мелькнула мысль, что и Бунак недалеко ушел от Никии по своей странности в поведении и по внешности. При красном свете очага он походил на духа ночи. Для полного сходства не хватало рогов на голове.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242