«Смотрите, мы еще полны решимости защищаться! Уходите, все равно ничего не дождетесь!»
Уход агаров имел и другое следствие. Именно в этот день было решено заявить скифскому военачальнику о сдаче города с условием пощадить его защитников от смерти, а дома и храмы от разграбления.
Когда агарский караван потянулся прочь от города, Миний в волнении заявил:
– Завтра решим, сдавать ли город.
После чего ушел к себе домой, заперся и ни для кого не открывал дверей.
К середине дня повалил снег. Окрестности города забелели мертвенной белизной.
Известно, что античные греки считались плохими мореходами. Но это не значит, что они всегда были такими. Мореходное дело постепенно улучшалось. И если во времена далекой древности эллины плавали только вдоль берегов, от гавани к гавани, боясь большого волнения, а наипаче бури, то со временем их плоскодонные корабли совершенствовались, искусство плавания развивалось и мореходы стали более смело отрываться от спасительного берега.
Правда, во времена Митридата большинство купеческих кораблей продолжало практику каботажного плавания. Но уже находились смельчаки, которые пересекали Эвксинский Понт поперек в самом узком его месте, между мысом Карамвий, что у Синопы, и противостоящим ему самым южным выступом Таврического полуострова – мысом Бараний Лоб. Говорили, что даже перелетные птицы перелетают через Понт только в этом направлении. Причем журавли для большей устойчивости в полете берут в клювы по камню. Тем более необыкновенным считалось плавание в открытом море. Таких храбрецов было немного, на них смотрели с удивлением и слушали их рассказы, замирая от страха. Не шутка пересечь поперек страшное Гиперборейское море!
Но такие подвиги совершались в лучшее время года, когда Понт наиболее спокоен, небо ясно и можно не бояться потерять нужное направление. Бывалые люди говорили, что при особо ясной погоде на половине пути между мысами удается с верхушки мачты видеть землю с той и другой стороны.
Им не верили и качали в сомнении головами.

2

Поздней осенью и зимой мореплавание вообще прекращалось. Поэтому херсонесцы никак не могли ожидать прибытия понтийского флота так поздно, когда уже не таял снег, а на море свирепствовали штормы.
И вот в печальный день, последний день осады, в момент принятия решения о сдаче города скифам, неожиданно прибыла помощь из-за моря.
Это было воспринято как чудо.
Понтийские корабли вошли в залив как призраки, порожденные мглой, нависшей над морем. Корабли дружным строем развернулись в виду города и лагеря осаждающих.
Все, кто увидел их сквозь сетку падающего снега, сначала не поверили своим глазам. Действительно, это могло показаться наваждением. Вдоль бортов многоэтажных судов намерзли грибообразные карнизы из льда. Их мачты побелели от снежной пены. Алые паруса стучали, как деревянные. Флаги скрипели и гнулись, напоминая железные флюгера. На них неясно виднелась эмблема понтийского царства: солнце над поверженным полумесяцем.
Это было красивое, захватывающее зрелище. Понтийские воины сплошной стеной стояли на палубах, все как один одетые в бронзовые шлемы и нагрудники, защищенные крылатыми наплечниками и чешуеобразными нарукавниками. Каждый имел круглый металлический щит и длинное копье с наконечником из халибской стали.
Над кораблями стояли облака морозного пара, выдыхаемого тысячами ртов.
Понтийцы не спешили высаживаться в городском порту, они даже не приблизились к гавани Херсонеса. Наоборот, они оставили город справа и сзади, повернув корабли носами против берега, усеянного толпами скифов.
В это время многие воины Палака, собравшись группами по пять-десять человек, сидели в теплых войлочных шалашах, сооруженных для пропаривания, столь любимого скифами. В таких шалашах любители садились в кружок вокруг костра, на котором калили камни. Потом камни окропляли водой с веника и подбрасывали в жар семена индийской конопли. Дышали удушливым, дурманящим паром, потели до десятого пота, пьянели от дыма конопли и начинали во весь голос петь нескладные степные песни. Выбравшись из такого шалаша, любители паровой бани шли в свои юрты и заваливались спать под кошмы, потные, разомлелые.
Сейчас их потревожили тем, что просто валили набок войлочную баню и кричали в лица осовелым и потным воинам:
– Довольно париться, понтийцы прибыли из-за моря!
Раданфир сидел в своем просторном шатре и бражничал с друзьями. Подтрунивал над Фарзоем:
– Уж очень спешишь ты, мой друг, скорее войти в Херсонес! Ты, видимо, боишься, что эллинские красотки чересчур отощают! Ничего, мы их подкормим!.. Не иначе как тебе придется ехать к царю Палаку с доброй вестью о сдаче Херсонеса!.. Палак наградит тебя!
Все весело смеялись, говорили и потягивали вино.
– Скажу вам по правде, друзья, – продолжал Раданфир, – что мне самому надоело сидеть здесь, под стенами. Но это скоро кончится. – Помолчав, князь рассмеялся и опять обратился к Фарзою: – Я подумал сейчас, что мы похожи на тех наследников, которые сидят у постели своего богатого больного родственника и ждут его смерти и наследства…
Шум и крики донеслись издали.
Послышались торопливые шаги и возбужденные голоса. Кто-то распахнул полы шатра. Показалась голова воина. Он дико поводил глазами и тяжело дышал.
– Что случилось? – нахмурился Раданфир.
– Князь!.. К оружию!.. У берега понтийские корабли!.. Большая рать готовится сойти на берег!..
Словно в подтверждение этих слов, огромный камень прорвал крышу шатра и упал прямо в огонь очага, обдав всех сидящих вокруг горячими угольями и золой, слепящей глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242