Я передам царю твои слова. Недолго ждать тебе свободы и… царской награды.
Вастак вздохнул и нахмурился в мрачном раздумье. Медленно поднял глаза на молодого раба. Его взгляд стал жестким и чужим.
– О Ханак, – глухо произнес он, – тебя слепят три солнца – свобода, богатство и почет! Тебя, раба, манят наслаждения, роскошь. Ты и сейчас живешь среди роскоши, она отравила тебя. А меня слепит другое солнце. Оно больше и горячее, чем твои три. Это ненависть моя, которой ты не поймешь. Это злость моя.
Ханак испуганно смотрел на лазутчика. Тот не смог удержать в душе пламени своих чувств. Сжал кулаки, оскалился в гневе, лицо его страшно исказилось, почернело.
– Ненависти? – прошептал раб, словно недоумевая. – Что с тобою, Вастак? Я тоже ненавижу своих хозяев.
– Нет! – с хрипотой ответил Вастак, переводя дух и сдерживая внезапно прорвавшиеся страсти. – Ты не знаешь настоящей ненависти, не поймешь ее. Я пять лет работал в каменоломнях Херсонеса. Я дробил скалу и был прикован к скале цепью. Я ел мякину и спал на острых камнях. Утром меня будили не лучи солнца, а удары бича. Они сдирали с моих ребер кожу. Я пробовал умолять эллинов, даже плакал у ног их. Я был глуп. Жалость к рабу эллинам неведома. Они посмеялись над моей слабостью. Я бросался на своих истязателей с киркой в руке, но меня быстро успокоили кнутом и голодом. Я видел, как бесчестили девушек-рабынь и убивали их больных детей. И за эти годы ожесточилась душа моя. Я сумел бежать и поклялся всеми подземными богами и демонами отомстить Херсонесу. И я выполню свою клятву или погибну!
– Но ведь ты теперь свободен, близок Палаку, многократно им награжден. Разве этого недостаточно для полного счастья?
Беззвучно и жестоко смеялся Вастак, смотря на Ханака с издевкой.
– Да, я буду счастлив, красавчик, если на месте Херсонеса увижу развалины. Тогда я наберу пепла с его пожарищ, завяжу пепел в тряпку и унесу его с собою. Это – самое дорогое богатство, о котором я мечтаю. Гибели Херсонеса хочу я! О, если бы ты, Ханак, и все вы, херсонесские рабы, имели такую злость в душе, как у меня… Херсонес рухнул бы в одну ночь!..
– Я готов! – вскричал юноша. – Я хочу гибели Херсонеса! Говори: что я должен делать?
– Тсс… Не кричи так громко. Нас могут услышать дозорные, и тогда прощай мечты о свободе и мести. Нам с тобою заживо вырвут языки и выломают суставы. Лучше сядь поближе и говори.
Юноша присел на обрубок дерева.
– Город направляет послов в Синопу. Демиурги хотят просить Митридата о срочной помощи.
Вастак живо поднял голову.
– Когда уезжают послы? – спросил он.
– Должны были уехать сегодня вечером, но народ долго не соглашался на отправку хлеба за море. Хлеб – подарок Митридату.
– А теперь согласились?.. Пусть едут, дело долгое. Неужели ваши архонты всерьез надеются получить помощь до зимы?
– Нет. Но они рассчитывают продержаться до весны. Послов же посылают, надеясь поднять этим народный дух. Впрочем, мне кажется, что и демиурги и народ верят в какое-то чудо, право. Они ждут Митридата даже зимой, хотя сами понимают, что этого быть не может.
Вастак рассмеялся и дыхнул на Ханака запахом лука. Молодой раб сморщился и отшатнулся.
– Дело в том, Вастак, – добавил он, подавляя гримасу, – что в городе всего на три месяца хлебных запасов, а может, и того меньше. Если херсонесцы перестанут верить в скорую помощь из-за моря, то им остается признать свою неизбежную гибель.
– Гм… ты не глуп, мой красавчик. От кого ты узнал о запасах хлеба?
– Я подслушал разговор моего хозяина с вшивым Херемоном. Фу, противный, сморщенный гриф!
– Хо-хо! Сморщенный, говоришь?.. И вшивый? Но я думаю, что золотых монет у него больше, чем вшей. Эх, хотел бы я растрясти его сундуки!.. Так, по твоим словам, хлеба у них не более, чем на три месяца?
– Да, так говорили!
Вастак задумался, смотря в догорающую кучку углей.
– Могу сообщить тебе еще кое-что, – добавил раб.
Оба собеседника перешли на сдержанный полушепот, потом заговорили совсем тихо. Старуха сидела поодаль, еле видимая в полутьме. Она молчала, нахохлившись и втянув голову между плечами, похожая на спящую птицу. Через некоторое время Вастак окликнул ее:
– Эй, Соза, подойди сюда!.. Скажи, дорогая, у кого хранятся ключи от дверей жилища богини Девы?
Старуха вздрогнула. На ее совином лице появилось выражение страха и внутренней борьбы.
– О!.. Богиня безопасности, она неприступна!.. Не говорите о ней! Она услышит и накажет нас!
– Ну, не пугай… Отвечай на вопрос. Или боишься?
– Богиня всемогуща!.. Вастак, ты страшишь меня своим вопросом. Я отвечу тебе, но заклинаю тебя и твоих друзей не предпринимать ничего против божественного састера! Дева страшна в гневе! Великое несчастье ожидает всякого, кто посягнет на богиню!
– Чепуха! Скажи – как можно пробраться в жилище Девы?
– У старшей жрицы Маты есть ключ от сундука, на котором спит Лоха, старшая надо мною. В сундуке заперт ключ от дверей опистодома – жилища богини… Мата не может взять ключ без Лохи, а Лоха не может открыть сундук без Маты… Горе нам, горе нам!
– Почему нам горе? Мы выполняем волю царя Палака. Значит, за все он и отвечает. А посягать на ваш састер я не собираюсь, это тавры горят желанием получить его обратно, а Палак хочет им помочь через меня. Вот и все.
– Ох-ох! Да минует нас гнев богини!
Старуха прижала руки к иссохшей груди, дрожа всем телом.
– Значит, – рассуждал Вастак, глядя на Созу, – нужны железные топоры, чтобы сбить замок.
– Какие страшные слова ты выговариваешь, воин! Я удивляюсь, что мы еще не поражены молнией. Если похитители и собьют замок с дверей опистодома, они и тогда не войдут в жилище богини.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242