Ходили слухи, что оно только и ждало забастовки, чтобы ликвидировать свои запутанные дела. Вторые уверяли, что это только тактический шаг со стороны общества. В любом случае для самих бастующих это получилось неожиданно.
Тарас зьявився как раз в день закрытия завода. В Кисельських сидел Кит, когда Тарас пришел. Сообщение не произвело на его никакого впечатления, но после этого он начал бесцеремонно и пристально рассматривать Кита. Взгляд был горяч, нездоровый, лицо лоснилось, и было бледно-желтое.
Кит нахмурился, Вера удивилась, Даша сдерживания улыбнулась. Тарас же рассматривал, странно улыбаясь.
- Вы, кажется, очень довольны забастовкой? - Наконец спросил Кита.
Кит удивленно ответил:
- Вы нездоровы, Тарас?
- Я? Хо! Очень здоровье. Но я спрашиваю, довольны вы забастовкой?
- Очень доволен.
- Приближает к социализму?
- Да, приближает.
Тарас обвел глазами с ног до головы, повернулся к Дары и, кивнув на его головой, сказал:
- Он и социализм ... Много общего находите?
Кит покраснел, красивые брови его похмурились. Но с непониманием смотрел на Тараса.
- Тарас! Что с вами? - Удивленно воскликнула Вера.
Он, не отвечая ей, обратился опять к Кита:
- Вы удивляетесь? Чего? Потому, что я решился вам, генералу, такие вещи говорить, действительно ли уверены, что имеете отношение к социализму?
- Тарас! - Строго закричала Вера. - Идите к себе сейчас же!
Тарас будто не слышал. С глубоким, зажигательной ненавистью смотрел он на Кита, тот еще больше покраснел, но пренебрежительно удивленно улыбнулся. Тарас снова быстро вернулся к Дары.
- Oт этот человек меня социализму учила! Ну? Как вам это нравится? Он розтлив меня духовно ... Он ... Этот генерал ... А? Слышите, вы, вы меня социализма учили. Ха! Это же ужас! И только теперь я понял, какой это ужас! Это же все равно, как от проститутки любовь познать, любить ее, обожаты и вдруг узнать, что она - циничная безразлична проститутка, никакого отношения к любви не имеет, но с ...
- Тарас! Вы с ума сошли? Что с вами? - Закричала испуганно Вера.
Кит из красного сделался вдруг, бледным, поднялся. Вера с замешательством поглядывала то на Тараса, то, по Кита. Даша с еще большим вниманием смотрела и не двигалась, - видно, она где-что знала раньше.
Тарас замолчал с ожиданием упьявся в Кита глазами. Тот отвернулся от его и сказал, обращаясь к Вере:
- Я зайду другим вместе.
Тараса будто встряхнуло от ярости.
- Вот! - Обратился он к Дары. - Вот и все! Вот! Видите? .. Он еще до того и трус, подлый трус. Вот он знает, что я кое узнал его, и не смеет мне нечего сказать. Не должен! Вот смотрит на его!
- Я с сумасшедшими и больными говорить не умею! - Глухо, не оборачиваясь, бросил Кит, протягивая руку Вере.
- Ну, нет! - Вдруг вспыхнул Тарас .- А я хочу, чтобы вы говорили! Одповидайте сейчас же, откуда вы узнали, что моя сестра в связи с Мироном?
- Тарас! - Слабо вскрикнула Вера.
- Вера! И не вмешивайтесь вы! Ничего вы не знаете. Это мое дело. Одповидайте, вы! Откуда!
- Я ничего подобного никогда не говорил, - с холодной достоинства вернулся в его бледное Кит. Глаза его блестилы злобно и растерянно.
- Врете! Вы мне сами говорили, что-то знаете, ругали с возмущением Мирона, из партии изгоняемые его брались. Называли Олю бедной. Этого не было?
- Нет. Вы меня не так поняли.
- Вот! Ха! Вот всегда так! Ну, а позавчера вы говорили за Веру и Мирона? Что? Одповидайте! Ах, вы спльотник, гадость! Меня не заметили? Но за то я вас замечаю. Я о вас все знаю, все о моей бога! Я любил вас, понимаете ли вы это, циник!
Шевченко снова вернулся в Дары.
- И чем же взял, скажите вы мне? Что он сделал для организации? Цинизм имел я за реализм, наглость - за смелости, бесстыдство - за знания, боязнисть - за конспирацию.Понимаете вы это? А все усы, фигура, голос. Тело паршивое бога мне сделало ... Бога .. Ха ... Я же такой молодой был ... Ну, дайте же мне в морду, когда не правда! Дайте! Я колени за это, стану перед вами этот самый кулак ваш поцелую! Ну?
Кит решительно подошел к Дары и протянул ей руку. Даша внимательно смотрела ему в бледное перекошенным недоброй улыбкой лицо. Подала руку.
Тарас захохотал.
- Вот! Ха-ха-ха! Эх, вы "социалисты"! Учителя правды! О н - учит ... Он теперь ходит и уже учит, проповедует всем какие шарики против беременности ... Но целые дни на биллиард играет ... Это - мой бог! Ха- ха-ха! Нравственность пропоридуе, громит Мирона. Мирон - гадость, но Мирон не притворяйся. Слышите вы! А вы какое отношение к нравственности имеете? Он - герой, брошенные для революции троих детей и женщину. Дети и жена голодают, а он учит шарикам партийных барышень и громит порок Это неправда? Нет? А кто со своим отцом к девушкам бегал? Чего смотрите? Также неправда, - скажете? А кто сам рассказывал об этом? Не вы? Кто говорил о своем отце с таким цинизмом , что уши у всех горели? Не вы? И это учителя социализма? Эти люди приходят к нам забастовки устраивать? Они пороки изгоняють? О нет, вас, таких надо гнать, как собак, от социализма, от партий. Да нет, теперь подождите ! По-че-кайте! Теперь с вами не так ...
Тарас уже весь дрожал, глаза страшно блестилы, нависла лоб жирно блестела.
С своей комнаты на шум вышел Сергей. Заметив необычные лица у всех, он удивленно остановился и тихо спросил:
- В чем дело, господа?
Кит пожал плечами и показал на Тараса:
- Считать его надо.
Тарас, увидев Сергея, закричал:
- Товарищ Сергей! Ходите сюда! Вот ... я незгожуюсь с Сергеем, до глубины души незгожуюсь, даже больше - взлом проклятым называю все эти души, метафизику, но Сергея я уважаю! Глубоко уважаю! Слышите, Сергей, я вас глубоко уважаю, а вон того господина ... Слышите Сергей, этот человек также доволен забастовкой за для социализма .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65