где же еще найти более стройное распределение власти, как не в обществе, где людям, ничтожным в умственном отношении, по закону положены преимущества и отделанная золотым шнуром шляпа. Выстаивать, кланяться и сознавать собственное превосходство – какое умиротворяющее влияние оказывает это на интеллект, на этого благородного мятежника, как его называет «Пилигрим»! Это редкостное вознаграждение, и оно поддерживает равновесие; вместе с тем время, наступление которого предвидит «Пилигрим», когда наука произведет на свет аристократию разума, представляется просто ужасным. Ибо есть ли деспотизм более мрачный, чем тот, которому разум человеческий не в состоянии бросить вызов? Это будет поистине Железный век. Вот почему, сударыня, я кричу и буду кричать: «Да здравствует лорд Маунтфокон! Пусть он подольше ценит свое любимое бургундское вино! Пусть подольше фермеры носят его на своих плечах!»
Мистер Мортон (который оказывает мне честь, называя меня юным Мефистофелем и несостоявшимся Сократом), едет завтра, чтобы вызволить мастера Ралфа из беды. Нашего Ричарда только что избрали в члены клуба по распространению морской болезни. Вы спрашиваете, счастлив ли он? Настолько, насколько может быть счастлив тот, кто на горе себе добился всего, чего хотел. Страсть его – это движение. Он вечно куда-то мчится. Соревнуясь с Леандром и Дон Жуаном, как мне говорили, он на этих днях переплыл пролив или совершил что-то другое, не менее сногсшибательное: он сам становился подобием того, чьи лавры не давали ему покоя; или, как говорят острословы, героем его сделал заклад, об который он побился. Сегодня утром приключилась маленькая домашняя история. Он видит, что, в то время как он расточает ей пылкие ласки, она чем-то отвлечена; она словно робеет и ищет уединения; тут им овладевает неистовая ревность: он начинает следить за ней и застает ее со своим новым соперником – старинным изданием книги доктора Кулинарии! Не желая и знать о великих заслугах доктора перед нашей страной, не слыша исступленной мольбы жены, он хватает прелюбодея, раздирает его на части и подвергает его той обработке, какую тот рекомендует учинять над огурцами. Надругательство над почтенным гастрономом вызывает слезы и крики. Она кидается, чтобы подобрать с земли драгоценные листки; он кидается следом за ней; верный себе доктор возлежит на цветочной клумбе.
Но прежде чем цветок еще более прекрасный, чем те, среди которых он оказался, успевает поднять его, зловещая, как мрак преисподней, пята попирает несчастного и втаптывает все глубже в землю вместе с вышеупомянутыми цветами. Блаженное погребение! Трогательной данью его заслугам становится поливка этой цветущей могилы слезами, как вдруг взглядам их предстает прогуливающийся неподалеку милорд Маунтфокон.
– Что случилось? – вопрошает их светлость, расправляя усы. Увидев его, они сразу бросаются в разные стороны, и разъяснять, что же, собственно, произошло, приходится мне из моего окна. Милорд поражен; Ричард сердится на жену за то, что ему приходится теперь стыдиться совершенного им поступка; наша красавица вытирает слезы, и после нескольких мгновений всеобщего замешательства жизнь снова идет своим чередом. Добавлю еще, что доктора сразу же извлекли из могилы, и теперь, в часы отсутствия лиходея, мы заняты возвращением молодости старику Эсону с помощью волшебных ниток. Между прочим, на нитках этих есть благословение папистского священника».
Прошел месяц с тех пор, как Адриен написал это письмо. Ему было хорошо с ними, поэтому, разумеется, он продолжал пребывать в убеждении, что Время так или иначе делает свое дело. Ни словом не обмолвился он о возвращении Ричарда в Рейнем, и почему-то ни Ричард, ни Люси об этом больше уже не заговаривали.
Леди Блендиш писала ему в ответ:
«Его отец убежден, что он отказался приехать. Ваше упорное молчание на этот счет заставляет меня опасаться, что это действительно так. Вам следует добиться, чтобы он приехал. Вы должны настоять на этом. Что, он с ума сошел? Он должен приехать сейчас же».
На это Адриен ответил два дня спустя, – эти два дня понадобились ему для того, чтобы обдумать совет леди Блендиш.
«Дело в том, что одна половина отказывается ехать без другой. Проклятый вопрос пола становится для нас непреодолимой помехой».
Леди Блендиш была в отчаяньи. У нее не было окончательной уверенности в том, что баронет захочет увидеть сына; маска, с которою он не расставался, сбивала их всех с толку; однако ей казалось, что сэр Остин раздражен тем, что его провинившийся сын теперь, когда ему предоставлена возможность приехать и помириться с отцом, откладывает этот свой приезд на долгие дни и недели. Даже то немногое, что ей удавалось разглядеть сквозь непроницаемую маску, убеждало ее, что надеяться на то, что баронет примет теперь юную чету, уже не приходится; она пришла к убеждению, что невозмутимость его притворна; однако проникнуть глубже ей не удавалось, в противном случае она, вероятно, испугалась бы и спросила себя, уж не женское ли перед нею сердце?
Наконец она написала Ричарду сама: «Приезжай немедленно, и приезжай один», – говорилось в ее письме.
И тогда Ричард неожиданно изменил свое решение и сдался.
– Мой отец не такой, каким я его себе представлял! – с горечью воскликнул он, и Люси почувствовала, что обращенный на нее взгляд его говорит: «И ты тоже совсем не такая, как я думал».
Несчастная ничего не могла ему на это ответить и, только крепко прижавшись к его груди, не смыкая глаз, промолилась всю ночь.
ГЛАВА XXXV
Замужество Клары
Три недели спустя после того, как Ричард приехал в город, его кузина Клара вышла замуж с благословения своей энергичной матери и при общем одобрении всех родных – за человека, которого очень быстро для нее подыскали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204