- Антар, похоже, пропустил мое замечание мимо ушей. Или сделал вид, что не слышал его. Или, как чаще всего бывает, просто не придал моим словам никакого значения. У Мбау три сестры, и все очень хорошенькие, - задумчиво продолжал он, - а в тебе, в общем-то, ничего особенного нет. Я имею в виду - для художника, - тут же поправился он, но было поздно.
Я изо всех сил толкнула его в грудь, и от неожиданности он плюхнулся в траву, хлопая глазами. Вот как, значит. Три сестры и все хорошенькие. А во мне, значит, ничего особенного нет.
- Вот и женись на одной из этих хорошеньких сестер! - отбежав на почтительное расстояние, крикнула я и припустила к дому.
- Постой, глупая! - послышалось за спиной.
И еще что-то - насчет того, что женщины не любят, когда им говорят правду. Можно подумать, Антар разбирается в женщинах. Я вся прямо кипела от злости, но не стала ему отвечать и постаралась успокоиться. Если я приду домой в таком настроении, Королева Мэй может почувствовать это, и тогда мне не поздоровится. Все правильно; нехорошо давать волю дурным чувствам.
Тем более, что в словах Антара действительно была доля правды. И вопрос он задал верный. С чего бы это Королю Тимору вздумалось рисовать именно меня? Я и впрямь ни какая не красавица, хотя, надеюсь, и не урод. Но, может, у наших властителей совсем другие представления о том, какой человек красив, а какой нет? Или скажем так - какого человека стоит рисовать, а какого нет?
Очень хотелось верить, что мое предположение правильно. Тем более, что никакого другого я так и не придумала.

-6-
Отец с Питом действительно наловили много рыбы, пришлось изрядно повозиться. Почистив, мы с мамой повесили ее коптиться над очагом. Отец сказал, что завтра погода испортится. Дескать, у него ноют все кости. На небе не было ни облачка, даже утренний ветерок поутих, но я по опыту знала, что отец обычно не ошибается.
После обеда - очень вкусной похлебки на свиных ребрышках, спасибо Королеве Мэй - я выглянула в окно и, конечно, увидела Антара, который маячил около нашей калитки. Вот ведь какой - не отвяжется. Но злость на него уже совсем прошла.
Заметив меня, он замахал рукой. Все наши после обеда, в самый зной, обычно ложатся отдыхать, и я, как правило, тоже. Однако сегодня сна у меня не было ни в одном глазу. В душе нарастало беспокойство. Я всячески старалась подавить его, напоминая себе, что Королева Мэй не может быть источником зла. Даже неотвратимое наказание - благо, поскольку оно справедливо. Но и оно мне никак не грозит. В особенности, если вспомнить про нарядное платье. Но на душе все равно было тревожно. Хуже нет, когда чего-нибудь не понимаешь.
Кстати, пока мы чистили рыбу, мама сказала, что, по ее мнению, лучше всего мне завтра надеть голубое платье, которое она сшила еще в прошлом году из паучьего шелка, милостиво подаренного Королевой Мэй. Наши женщины умеют искусно обрабатывать и красить его. Получается необыкновенно прочный, легкий и очень красивый материал, с нежными такими искорками. Я обычно надеваю это платье, когда хожу на Встречи и хочу потанцевать.
Еще мама добавила, что собирается обшить его понизу и на груди белыми кружевами. Их очень искусно вяжет мать Антара.
А волосы распустишь, продолжала мама, и перевяжешь синей лентой. Я согласилась. Синий, голубой - это мои цвета. Вообще-то я не стала бы спорить ни с одним ее предложением; какая, в сущности, разница? Но меня порадовало, что она больше не тряслась, а, напротив, как будто ожидала от завтрашнего дня чего-то хорошего для меня. Не знаю уж, что именно она себе вообразила на этот раз, но хорошо хоть, что перестала волноваться. Я вышла и остановилась у изгороди, делая вид, что еще не решила, пойду с Антаром или нет.
- Наконец-то! - заявил он как ни в чем не бывало. А я уж думал, ты спать легла. Вот, камней набрал, чтобы в окошко бросать. - Он продемонстрировал мне полную горсть мелких голышей. Ладно, пошли, - наклонился ко мне вплотную, Антар добавил загадочным шепотом. Это очень важно. Для меня, а может быть, и для тебя.
Он никогда не спит днем - слишком беспокойный для этого. В его темных вьющихся волосах застряли кусочки соломы. Наверно, только что возился со своими обожаемыми лошадьми. Я потянула носом - пахло от него… соответственно. Но, по правде говоря, мне этот запах даже нравился, хотя на всякий случай я скорчила гримасу.
Он взяв меня за руку и быстро повел сначала по нашей улице, а потом между домами вниз на побережье, туда, где вдоль лагуны Очень Большого Крокодила тянется ряд домиков на сваях, к которым ведут длинные деревянные мостки. Мы используем эти домики как уборные - во время отлива вода уносит нечистоты. Навстречу нам из одного такого домика выполз старый Квик, и Антар, который несся как угорелый, едва не сшиб его с ног. Тот в ответ что-то закричал нам вслед, размахивая своей узловатой палкой, но Антар даже не обернулся. Миновав лагуну, он вошел в воду и обогнул наполовину утонувшую в, море скалу Вилли. Вскоре стал виден небольшой темный грот, уходящий в толщу скалы. В него Антар, точно муравей гусеницу, и втащил меня следом за собой.
Мы долго шли по извилистому ходу, до пояса погрузившись в воду. После жары снаружи здесь стояла приятная прохлада.
Покачиваясь, вода отбрасывала полупрозрачные блики на каменные, покрытые плесенью стены. Время от времени навстречу нам из боковых ответвлений с щебетом вылетали крошечные птички с ярким оперением. Антар, в виде исключения, помалкивал и напористо шел вперед. Спустя некоторое время уровень воды стал снижаться, и мы оказались в небольшой пещере, свет в которую проникал сквозь отверстия в ее своде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86