Через три минуты подъехал Винс в черном “крайслере”. Я сел за руль и положил пакет с фуражкой на заднее сиденье. Мы еще раз проехали по маршруту, засекая время. От аэропорта до больницы – двадцать восемь минут, плюс-минус две минуты, в зависимости от движения и светофоров на перекрестках. От больницы до стоянки моей машины – три минуты. Там я буду сидеть с деньгами и ждать Винса. Он тем временем должен будет стереть герб с “крайслера”, выбросить дипломатическую почту и фуражку, расплатиться за автомобиль и пройти пешком шесть кварталов. Мы рассчитали, что на это уйдет тридцать минут. Для того чтобы доехать до универмага, где мы встретимся, мне понадобится всего десять минут. Так что двадцать минут мне лучше не стоять на месте, а покружить по улицам. Винс сделает вид, что ловит попутную машину, а я остановлюсь и подхвачу его. Итак, всего – семьдесят три минуты. Если все будет в порядке и самолет не опоздает, в четверть пятого мы уже будем за городом.В половине первого мы зашли в кафе и съели по паре сандвичей. Я слегка успокоился. От меня требовалось совсем немногое – проехать по маршруту, который я знал как свои пять пальцев. Винс нашел подходящее место, где можно будет оставить диппочту, и мусорный ящик, куда он выбросит фуражку. Мы поехали к стоянке, и я пересел в свою машину. Винс в “крайслере” следовал за мной. Возле бокового входа в больницу мы переложили его чемодан ко мне в багажник. Винс осмотрелся по сторонам. Прохожих не было. Он аккуратно наклеил гербовый знак на дверцу черной машины. Я надел шоферскую фуражку и сел за руль “крайслера”, а он – на заднее сиденье. Не доезжая метров сто до входа в аэропорт, мы остановились. Винс вытащил металлическую коробочку, достал оттуда шприц и наполнил его демеролом, втягивая жидкость через резиновую пробку маленького пузырька.– Ты точно знаешь дозировку?– До одного кубика. Раньше семи вечера он не проснется. А даже если бы и проснулся... Сеньор Зарагоса почти не говорит по-английски. Пока он сможет что-то внятно объяснить, пройдет немало времени. Так что консульство будет уже закрыто. В полной уверенности, что он прилетит завтра, они будут встречать другой самолет. В общем, начнется полная неразбериха.– Значит, все зависит от того, сумеешь ли ты его усадить в машину.– Я уж сумею, милый мой. Будь спокоен!– А я все-таки не очень верю во все это. Слишком уж большие деньги!– Ничего, поверишь, когда будешь их пересчитывать. – Он взглянул на часы. – Еще шесть минут.Вокруг нашей машины сновали люди. Мне почему-то казалось, что на меня в этой дурацкой униформе все обращают внимание. Черный “крайслер” раскалился на солнце как печка. Я весь взмок, тесная фуражка стягивала голову как железный обруч.– Поехали, – скомандовал Винс.Мы подъехали к главному входу и остановились, как и было задумано, слева, где было поменьше народу. Без десяти три. Винс вышел из машины. Тут к нему подошел полицейский.– Эй, приятель, тут нельзя останавливаться, – громко сказал он. Винс широко улыбнулся, поклонился и быстро заговорил по-испански.– Не понимаю, что ты говоришь, но стоянка здесь запрещена, – пожал плечами полицейский.Винс, улыбаясь, похлопал по крыше автомобиля и, отчаянно жестикулируя, объяснил: “Дипломатикс! Дипломатикс! Оффесьяль!”Подошел еще один полицейский, оглядел нас и сказал:– Да ладно, Гарри. Пусть останавливаются, где хотят. И они ушли. Винс кивнул и скрылся за дверью аэропорта. Через пять минут он появился один.– Радуйся, мой мальчик. Я только что позвонил в консульство. Мне сказали, что ожидают сеньора Зарагосу завтра утром, в восемь пятьдесят.У меня немного отлегло от сердца. Теперь можно хотя бы не беспокоиться о том, что вот-вот появится машина из консульства.– А рейс не задерживается?– Точно по расписанию. – Винс поднял голову и посмотрел на заходивший на посадку самолет. – Похоже, это он и есть.Винс хлопнул меня по плечу и, сверкнув белоснежной улыбкой, исчез в дверях аэропорта.Я не спускал глаз с дверей. Несколько минут показались вечностью. Это чувство было мне знакомо. Ты сидишь в засаде, все давно готово, остается только ждать. Вот-вот раздастся звук приближающихся грузовиков или на дороге покажется вражеский патруль. А ты должен затаиться и ждать и молить Бога и дьявола, чтобы тебя не заметили. А потом Винс вскочит и откроет огонь, и грохот его автомата сольется с отрывистым треском наших очередей...Наконец в дверях аэропорта появился Винс в сопровождении невысокого коренастого человека в темном костюме и белой соломенной шляпе. В руках у него был мешок с дипломатической почтой и портфель. Винс нес большой черный чемодан с металлической окантовкой. Оживленно жестикулируя свободной рукой, он что-то втолковывал своему спутнику. Взгляд у того был встревоженный, он явно колебался. Винс настойчиво уговаривал его.Теперь настала моя очередь вступить в игру. Я с невозмутимым видом вышел из машины, открыл заднюю дверцу, затем подошел к Винсу и взял из его рук чемодан, такой тяжелый, что я прямо крякнул от неожиданности.– Моменто! Альто! – Курьер попытался остановить меня резким окриком.Не обращая на его крик никакого внимания, я открыл переднюю дверцу и водрузил чемодан на сиденье, а Винс взял Зарагосу под руку и повел его к машине. Тот еще мгновение поколебался, потом пожал плечами и шагнул к открытой дверце. Все в порядке! Сработало!Но в этот самый момент я заметил двоих мужчин, стремительно приближавшихся к нам. Двое высоких, спортивного вида парней двигались прямо на Винса. Они были уже в десяти шагах. И прежде, чем на солнце блеснула темно-синяя сталь пистолета, я успел крикнуть:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52