Он положил на доску эскизы, выполненные в крупном масштабе. – Знаешь, Рафф, когда дело доходит до строительных комитетов, ты можешь сглазить любой заказ.
Рафф выпил достаточно коктейлей, чтобы не смолчать:
– А не кажется ли тебе, Винс, что пора уже похоронить мое фиаско с ньюхиллской школой?
– Слушай, Рафф...
– Ты хочешь или не хочешь знать, что там произошло?
– Хочу, – сказал Винс.
– Случилось то, что главный жертвователь, человек, который обещал им солидный куш, вдруг заболел несварением желудка и лег в клинику Мэйо. Пока он не выздоровеет и не вернется в Смитсбери, ничего сделать нельзя.
– А что, если в следующий раз мы поедем туда все вместе? – спросил Винс. – Как по-твоему?..
– Нет, – возразил Эб. – Это будет выглядеть слишком уж демонстративно, даже навязчиво.
– Понимаете ли, – настаивал Винс, – я это говорю потому, что Рафф... Кто-нибудь из комитета может стать на дыбы, а если мы все... так сказать, представители разных религий...
Рафф застыл на месте.
– Пожалуй, в рассуждении Винса есть здравое зерно, – сказал Эб.
– Что? – Рафф смерил его взглядом. Нет, лучше промолчать. В Эбби все еще жива сегодняшняя обида, иначе он никогда не сказал бы так.
– Пойми, Рафф... – начал Винс.
Но Раффа прорвало.
– Как вы думаете, кто построил первую синагогу в Америке? Ту, которая в Ньюпорте? Еврей? Нет, черт меня побери, ее построил Питер Харрисон. В тысяча семьсо, шестьдесят третьем году! – Рафф внезапно остыл и расхохотался. – А теперь будет наоборот. Это называется услуга за услугу.
Тем не менее привкус горечи остался. Не исчез он и после обеда. Все то же тайное недовольство друг другом которое с самого основания фирмы то и дело прорывается наружу.
Бывают в жизни такие периоды, когда вдруг проникаешься запоздалой мудростью и начинаешь понимать, что работать нужно за свой страх и риск.
Правда, радужной перспективой постройки дома Вер-тенсонов он обязан фирме, но и эту радость могут омрачить, даже запятнать всякие посторонние соображения, навязанные ему сотрудничеством с Эбби и Винсом. Нет, он не смеет забывать: не будь этого сотрудничества, он не встретился бы с Лойс Вертенсон.
Рафф уныло бродил по старому дому. В укромных уголках сидели пары, которые оживленно беседовали о чем-то своем, кое-кто танцевал, а в гостиной у большого камина стояла совсем круглая и все же миниатюрная Трой. На ней были белые сережки из искусственных цветов, которые перед обедом смастерила Феби Данн. Трой разглагольствовала перед кружком друзей, взывала к общественной совести, развивала свои взгляды, защищала хромых, слепых и убогих, черных и белых, ратовала за них, спорила – словом, демонстрировала высшую школу политической грамотности, доказывая, что родиться с серебряной ложкой во рту еще не значит стать бесчувственной к чужим страданиям.
И как только ей не надоест эта игра!
Рафф снова стал одиноко бродить по комнатам. Поэтому, когда Винс окликнул его из холла, он с благодарностью отозвался, и они вместе с Эбби поднялись наверх в кабинет, чтобы поговорить с Флойдом Милвином. Флойда там не оказалось, и, подождав немного, Винс сказал:
– Должно быть, он захотел еще выпить и спустился вниз. Пойду-ка я притащу его.
Не успел он дойти до двери, как с площадки раздался голос Трой:
– Винсент, я веду на буксире твоего клиента. – Она вошла в комнату вместе с Милвином, который держал в руках стакан виски.
– Отлично! – воскликнул Винс. – Я только что собирался идти за вами, Флойд. Вся фирма в сборе, больных опоздавших не оказалось.
– Куда я попал? – Флойд Милвин надул розовый отик и сунул руку в косо прорезанный карман твидового пиджака. – Не покидайте меня на произвол судьбы, Трой. Это нечестно – втроем нападать на одного. Дайте мне по крайней мере время подтянуть силы в лице моих собственных компаньонов.
– Ладно, останусь, – согласилась Трой, и тут же пОобещала: – Я буду сидеть тихо-тихо. Как мышка.
– Я тоже буду как мышка, – живо подхватил Рафф и сел вместе с ней на темно-красный диванчик в другом конце комнаты: лучше не вмешиваться в дела Винса. Вдруг его затея сорвется, и потом иди доказывай, что это не ты сглазил все дело.
– Вы видели фотоальбом Верна? – спросила Трой.
– Нет.
– Хотите взглянуть?
– Конечно. – Рафф смотрел на нее, оживленную, нарядную, независимую, смотрел, как она в своих узких черных брючках изящной, легкой походкой идет к полкам, тесно уставленным книгами, слушал шуршание шелкового жакета, бряканье старинных украшений и вдруг устыдился придирчивой резкости, с которой всегда осуждал ее.
Да, приходится признать, что Трой уже не похожа на ту девушку, с которой он впервые встретился на ньюхейвен-ском вокзале. Она стала мягче. Семейная жизнь как будто надломила ее, хотя она ни за что не призналась бы в этом.
– Рафф... – Трой снова села рядом с ним на диванчик. – Знаете, я уже тысячу лет не сидела в такой приятной близости к вам. Впрочем, вы, может быть, как и Винс, считаете, что неприлично тискаться с беременной женщиной?
– Я как раз думал о том, что вы, кажется, изменились. Но я ошибся, – сказал Рафф. Он немного отодвинулся и бросил взгляд на Винса, который энергично атаковал Флойда Милвина и, видимо, вполне успешно, так как тот внимательно слушал, кивал головой, рассматривал эскизы, а иногда и записывал цифры. Да, Милвин заинтересован: его молодое одутловатое лицо сосредоточенно, он вполне тРезв, деловит и погружен в расчеты.
– Послушайте, Трой! – позвал Флойд Милвин.
Винс, Эб и Милвин отошли от чертежной доски.
– Видели вы эти картинки? – спросил Флойд. – Кто бы мог подумать, что ваш муж такой искусник?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181