Он начал торопливо и сбивчиво объяснять про сапоги, но все трое зашикали на него и велели отправляться.
Подавленный и несчастный он пошлепал под дождем, пряча глаза от встречных…
Мистер О'Рок вернулся в класс. Его внушительная фигура заняла все пространство за кафедрой.
– Теперь поэзия, – объявил мистер О'Рок, как на танцевальном вечере. – Закройте книги.
Он был истинный кельт и даже на уроке английской поэзии отдавал приказания только по-ирландски. Строго посмотрев в потолок, требовавший ремонта, мистер О'Рок загрохотал:
«Ужель враги убили Югана Роу О'Нила?
Да они отравили его, с кем сразиться не в силах».
Он сжал огромные кулаки, выставя их перед грудью и без перехода деловым тоном вызвал:
– Дэйли.
– Я, сэр? – откликнулся Дэйли, оттягивая время.
– Ты, ты, дурень!
Дэйли встал и повторил первые строчки, которые мистер О'Рок только что продекламировал.
– Кленси, – выкрикнул мистер О'Рок следующую фамилию, отпуская хитрого Дэйли и вызывая новую жертву. Так один за другим они поднимались и садились по команде учителя, ходившего между рядами. Дважды он прошел мимо Филиппа и останавливался, выкрикивая имена учеников. Камэнзи, заикаясь, мучил четвертую строку.
– К стене! – крикнул мистер О'Рок.
Чарли Камэнзи побледнел и покорно пошел к стене. За ним один за другим последовали еще двое почитателей национального героя. Мистер О'Рок недалеко прогулялся, остановился спиной к Филу и неожиданно выкрикнул:
– Хадсон!
Сердце Фила дернулось и упало. Он встал. Мистер О'Рок все еще не оборачивался. Отвернуться от ученика, и затем неожиданно вызвать – было любимым приемом мистера О'Рока. Питер проглотил сухой комок, но продолжал молчать.
– «Плачь»… – подсказал учитель.
– Плачь… – повторил Фил обреченно.
Мистер О'Рок двинулся к первым партам.
– «Плачь о своем герое»… – продолжил он, идя по проходу.
Затем резко обернулся и рявкнул:
– Дальше!
– «Плачь о своем герое»… – повторил Фил и замолк.
– «Остров», – подсказал мистер О'Рок.
– «Остров», – эхом отозвался Филипп, безнадежно таращась во мрак памяти.
– «Остров, остров, остров», – талдычил учитель.
Фил попытался связать все вместе:
– Плачь о своем герое, остров, остров, остров».
Лицо мистера О'Рока исказилось.
– К стене! – заорал он. – Ты, твердолобый, ленивый, слабоумный бездельник!.. Ну-ка, Кленси!
Тот съежился под взглядом учителя и произнес:
– «Плачь о своем герое, остров зеленый, плачь!»
Мистер О'Рок кивал в такт стихам. Филипп плелся по проходу к стене. Сапогу было угодно зацепиться за выступающий край основания парты. Раздался грохот, повлекший за собой резкий взмах руки мистера О'Рока с зажатым в ней тонким ремнем, который больно ужалил Фила пониже спины.
– Ты хоть раз читал это стихотворение, Хадсон?
Фил заколебался, затем сказал неуверенно:
– Да, сэр.
– Решил, наверное, что не стоит тратить на него время, Хадсон?
– Нет, сэр, я не успел, сэр.
Мистер О'Рок повернулся к классу.
– Хадсон не успел, – сообщил он с поклоном. Затем вновь обратился к Филиппу: – Если бы это был американский комикс о пиратах или мерзкий детектив, у тебя бы сразу нашлось время. Но когда попадается стихотворение такого патриота, как сэр Дэвис, где идет речь о преследовании героев-мучеников твоей несчастной родины – на это времени нет.
– «Смерть за свою отчизну в Клох-Охтере принял он», – с пафосом продекламировал учитель и добавил: – Его смерть – тяжкая утрата. Но если он умер за таких, как ты, он еще и бесполезная утрата.
– Я хотел выучить, – отчаянно пискнул Фил.
– Если я не в состоянии внушить уважение к нашим погибшим патриотам, клянусь, я вобью в тебя это уважение. Руку!
С жутким свистом ремень шесть раз опускался на ладонь. После четырех тяжелых ударов рука сама собой начала сжиматься, как сухой осенний лист на костре. Но сильнее был страх, что он заплачет.
У него было темно в глазах, когда он возвращался на место. Ведь мистер О'Рок почему-то расценил его незнание стихов, как наглое пренебрежение историей своей Родины и, подумав, добавил еще четыре удара. Еле волоча ноги, Фил брел вдоль прохода и на том же самом месте опять споткнулся, растянувшись вдоль радов. Сапоги опять его подвели. В то время, как он вставал с пола, мистер О'Рок, собиравшийся помочь ему еще одним легоньким ударом, воскликнул:
– Боже милостивый, Хадсон! Где ты взял эти сапоги?
Мальчишки с любопытством уставились на его ноги, а Кленси захихикал.
– Что тут смешного, Кленси? – спросил учитель.
– Ничего, сэр.
– Читай с восьмой строфы, – приказал он. Но Кленси потерял кураж, запнулся и вскоре присоединился к трем ученикам у стены.
Филипп зажал израненную ладонь под мышкой и с легким стоном налег грудью на парту. Ремень свистел и щелкал, воспитывая патриотизм и любовь к поэзии.
– Здорово он тебя, – шепнул Джимм.
Фил старался найти более щадящее положение для руки и ничего не ответил.
– Десять – это слишком. Он не имеет права: я бы привел отца.
Фил сердито подумал: «Отца – это хорошо, у кого он есть».
– Слушай, чьи это сапоги. Ведь это не твои.
– Мои, – буркнул Фил.
– Да брось, Фил. Брата, да?
– Заткнись! – прошипел Фил.
– Ну, я никому не скажу, честно, – шептал Джимм. – Мы ж друзья, сидим за одной партой. Скажи, не бойся.
– Любопытной Варваре, как известно…
– Да что ты, Фил, ты же меня знаешь, – заныл Джимм.
– Ладно, надоел ты мне. Сапоги от отца остались. Но если хоть кому-нибудь… Попробуй только пикни.
– Копыто коня, рог быка, улыбка сакса – вот три опасности для нас с вами, – наставлял тем временем мистер О'Рок.
Филипп надеялся, что во время перерыва дождь не позволит выходить, и они останутся в классе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97