Но как? Чарли, казалось, стал ее избегать, и по его поведению можно было понять, что он более не стремится к примирению. Но гордость уже изменила Лиззи, строптивый характер ее был сломан, она не видела, не замечала никого, кроме Чарльза. Предугадывая его намерения, она стала появляться перед ним, когда он меньше всего этого ждал.
– Вечно-то я попадаюсь тебе на пути, – говорила она с ненатуральным смехом.
– Ну, что тут такого… Наше дело известное – подай, принеси.
В постоянном страхе, в мучительном напряжении проходило время. Для Лиззи жизнь превратилась в кромешный ад. И однажды гром грянул. Ей передали, что мистер Стоун просит ее подняться к нему. Лиззи изменилась в лице и побледнела. Ей казалось, на то, чтобы взглянуть в глаза мистеру Стоуну, у нее не хватит сил. Как признаться в таком позоре?
Постояв минуту перед знакомой дверью, она в нерешительности постучала. Хорошо знакомый голос произнес:
– Войдите.
Лиззи повернула ручку и вошла в кабинет мистера Стоуна.
Мистер Стоун что-то писал и поднял на Лиззи печальные глаза. В кресле у окна сидела мисс Томпсон. Она не казалась рассерженной, но голос мистера Стоуна зазвучал жестче, чем обычно.
– Это правда, Лиззи?
Лиззи опустила голову. В первую минуту она не в силах была произнести ни слова. Потом прошептала:
– Да.
– Мы с мисс Томпсон все обсудили. Она поговорит с вами и примет решение… Идите.
Мисс Томпсон встала и пошла вперед, уводя за собой Лиззи. Как только они пришли в комнату Эмили, и дверь за Лиззи закрылась, мисс Томпсон подошла к ней и сказала:
– Я считала вас порядочной девушкой, Лиззи.
– Я сама так считала, мэм.
Мисс Томпсон быстро вскинула на Лиззи глаза. Помолчав, спросила:
– И все это время… Как давно это случилось?
– Почти четыре месяца назад, мэм.
– И все это время вы обманывали нас?
– Я была уже на третьем месяце, когда заметила это, мэм.
– На третьем месяце! И вы не пришли, не доверились мне? Разве я была к вам сурова?
– Нет, конечно, нет, мэм, только…
– Что только?
– Понимаете, мэм, ведь это вот как… Мне самой до смерти противен был мой обман, право же, только ведь я теперь не могу думать о себе одной. Теперь я должна заботиться и о ком-то еще.
Во взгляде мисс Томпсон проскользнуло что-то похожее на восхищение. Видимо, она все же не совсем ошиблась в характере этой девушки. И она сказала уже несколько иным тоном:
– Может, вы и правы, Лиззи. Я не могла бы оставить вас, потому что это подало бы дурной пример остальным девушкам. Но вы правы в том, что надо позаботиться о судьбе вашего ребенка. Я верю, что вы не бросите его, если он благополучно, дай-то Бог, появится на свет.
– Конечно, не брошу! Я буду стараться для него, мэм, как смогу.
– Бедная, бедная девочка! Вы еще не знаете, какие вам уготованы испытания. Одна, с ребенком, в двадцать лет!
Мисс Томпсон прошлась по комнате, бросила взгляд в окно и вздохнула. Может ли она, только потому, что эта девушка ей подчиняется и стоит ниже по служебному положению, давать ей советы, наказывать, или миловать? Что сама Эмили знает об этой таинственной стороне жизни женщины – браке?
– Вот что, Лиззи, – заговорила, наконец, Эмили после раздумий. – Никто не знает, что ему уготовано, а если знает, то все равно не поверит и попадет в беду. Никто от этого не заговорен. Конечно, остаться вы здесь не можете, но и просто так, в белый свет вам теперь идти нельзя.
– Вы слишком добры ко мне, мэм. Я не заслужила такого обращения… Я понимаю, что не заслужила…
– Не нужно об этом больше, Лиззи. Я верю, что Господь даст вам силы нести свой крест… Но, не кажется ли вам, что вы еще не все средства использовали, чтобы иметь нормальную счастливую семью?
– Да, мэм, я так надеялась, что выйду за него замуж…
– Я не спрашиваю, за кого, но почему теперь это невозможно?
– Как же я могу после всего, что случилось? Я ему этого никогда не прощу!
– Глупая девочка. Ведь подобные вещи не происходят без обоюдного согласия. Пусть вы не были готовы, многого не знали, но ведь вы его любите?
– Не знаю, мэм… Я была тогда без ума от него, – знаете, как это бывает…
– А сейчас что, вы его больше не любите?
– Он все время пытался помириться, но я его и близко не подпускала, пока он не рассердился.
– Давайте сделаем так: на кухне вам уже тяжеловато, правда? Поэтому я переведу вас на самый верх, горничной в комнаты слуг. А вы постарайтесь в ближайшее время уладить отношения с отцом ребенка. Думаю, вам это удастся.
– Ах, мэм, вы ко мне относитесь лучше матери, клянусь! – и Лиззи попыталась поймать руку Эмили, чтобы поцеловать ее.
– Ну, что вы, что вы? Ведь вам все равно необходимо отсюда уходить.
– Да, мэм, я только приготовлюсь немного – и уйду.
– Я колебалась, – сказала Эмили, подумав, – но сейчас мне кажется, что было бы неправильно отказать вам в рекомендации. Я не уверена, что поступаю сейчас правильно. Мистер Стоун, конечно, был бы недоволен моими действиями, но я знаю, что такое для прислуги не получить рекомендации…
Лиззи с полными глазами слез следила за Эмили, и думала, что жизнь все-таки к ней благосклонна. Ее окружают прекрасные люди, которые искренне и бескорыстно помогают во всем.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Старенький голубой «Воксхолл» Питера неспешно катил по узкой гладкой дороге. Промелькнул столб с цифрой «пять». Справа открылась ферма между холмами, как в нише. За фермой поползли вверх поля, а потом начался пологий скат. Казалось, видно очень далеко, но чувство это было обманчиво, в чем легко убедился Питер, проехав немного вперед.
Пейзаж был типично девонширский: холмы, ложбины, живые изгороди, тропы, то сбегающие круто вниз, к дороге, то взбирающиеся вверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97