* * * Когда Коплан вышел из аэровокзала, в центре шведской столицы уже загорались вывески и витрины, хотя было не больше трех часов дня. Ранние сумерки, дождь и холодный восточный ветер не располагали к прогулкам по городу.Он пошел по широкому проспекту, какие есть во всех крупных городах, и стал искать глазами отель, в котором мог бы остановиться. Он нашел его через несколько шагов — «Странд», довольно роскошный, но подходящий для суммы в валюте, выданной ему из секретных фондов Республики.Он вошел внутрь, попросил на английском языке номер.Устроившись и повесив костюм в шкаф, он развернул план города, купленный на аэровокзале, и стал изучать его.Бульвары и площади имели названия, которые невозможно было запомнить — и даже произнести, — но он хотел восстановить в голове общую конфигурацию города с несколькими общественными зданиями и историческими памятниками в качестве ориентиров.Расположенный в месте слияния озера и рукава Балтики, занимающий центр архипелага, состоящего из бесчисленных островов, островков и рифов, Стокгольм и его пригороды образуют невероятно сложное хитросплетение, по крайней мере для иностранного гостя. Проливы, фарватеры, каналы разделяют участки земли, где возвышаются постройки от старых деревянных домов, покрашенных в красный цвет, до многоэтажек и бунгало футуристской архитектуры.Коплан провел некоторое время, изучая карту, потом оделся и вышел.Он зашел в кафе, закрылся в телефонной кабине и ровно в шесть тридцать набрал номер 25-16-34. Номер Фредрика.По словам Некрасова, вступление в контакт начиналось с обмена условными фразами на английском языке, после которых Фредрик назначал встречу где-нибудь в городе. Но имел значение только час, место определялось по дню недели. В кармане Коплана был список этих мест.Прижав трубку к уху, он слушал гудки. Вдруг ему ответил женский голос:— Алло?Франсис, захваченный врасплох, спросил:— Фредрик дома?Короткая пауза, потом женщина ответила неуверенным голосом:— Нет, его нет. С кем имею честь?..На долю секунды Коплан почувствовал искушение повесить трубку, но, подумав, что пароль позволит ему узнать, в курсе ли дел его собеседница, произнес:— Это Пауэлл... Я вернулся из Копенгагена.Прошло некоторое время. Потом, как будто преодолев заторможенность, женщина ответила со смесью скованности и облегчения:— А, это вы, мистер Пауэлл? Как поживает Расмуссен?Это был условный правильный вопрос.— Он страдает от ревматизма, — ответил Коплан. — Могу ли я встретиться с Фредриком сегодня вечером?— Боюсь, что нет, мистер Пауэлл. А вы не могли бы заехать к нам? Глава 3 Это странное, совершенно неожиданное предложение вызвало у Коплана недоверие и озабоченность. Фредрик уехал из Стокгольма? Тогда почему он, воплощенная осторожность, оставил инструкции, предписывающие эмиссару разведгруппы приехать к нему домой? Или его квартира превращена в мышеловку после того, как его арестовали шведы?Все эти возможности вертелись в голове Коплана и усиливали его нерешительность. Однако надо было выбирать, и немедленно.— Напомните мне ваш адрес, я никак не могу запомнить шведские названия, — сказал он извиняющимся тоном.— Вальгаллаваген, дом сто тридцать восемь, в Лилл-Янсскоген.— Вы не могли бы повторить?Женщина повторила по слогам, потом добавила:— Приезжайте на такси, так будет проще. У меня для вас срочное поручение.В ее голосе была настойчивая просьба, как будто она опасалась, что была недостаточно убедительна.— Я приеду к девяти часам, раньше я не смогу, — уверил Коплан.— Хорошо, я вас жду.Разговор закончился, и Франсис медленно повесил трубку.Он вышел из кабины и пошел прямо, наугад, только чтобы дать себе время на размышления.Что означает эта история?Некрасов не знал ни фамилии Фредрика, ни его адреса. Следовательно, Коплан даже не знал, действительно ли незнакомка, с которой он говорил, указала ему адрес Фредрика или она вызвала его совсем в другое место.Что означало это приглашение, полностью противоречащее мерам предосторожности, принятым Фредриком для его связи с советской разведкой?Франсис уже не раз оказывался в столь же затруднительных положениях и спокойно просчитал риск, которому подвергался, отправляясь в Лилл-Янсскоген.Отступать было не в его характере. Да и что с ним могло случиться? Попасть в ловушку, расставленную шведской контрразведкой? Это, конечно, было бы неприятно, но могло уладиться: его бы отпустили после того, как он открыл бы свою принадлежность к французской разведке и рассказал всю историю.А что, если мышеловка была поставлена организацией, о которой Фредрик рассказал эмиссару Москвы?Коплан поднял глаза и осмотрелся. Увидев площадь, украшенную конной статуей и Королевской оперой, он понял, куда надо идти, чтобы добраться до почтамта.Дождь лил с наводящей отчаяние монотонностью. Коплан быстро перешел улицу и, подняв воротник, поспешил к широкому проспекту.Меньше чем за час десять минут он достиг цели. Зайдя в зал, он поискал глазами справочное окошко и подошел к сидевшему там работнику.Тот, как большинство шведов, говорил по-английски.— Я нашел связку ключей от машины, прикрепленную к брелоку с телефонным номером, — объяснил Франсис. — Я уже несколько раз звонил, но никто не отвечает. Так что я решил послать эту связку владельцу по почте. Могли бы вы дать мне адрес, соответствующий номеру 25-16-34?Служащий поскреб висок. Этот иностранный гость, конечно, не мог терять много времени, и его просьба была продиктована похвальными намерениями.— Подождите две минуты, — попросил служащий.Он снял трубку телефона, дважды повернул диск, изложил на непонятном языке просьбу пришедшего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38