— Держись за что-нибудь!
Он залез на свою койку — самое безопасное место в каюте — и втащил Ажарату к себе. Чудовище надвигалось, затмевая свет. В каюте потемнело. «Лебедь» пытался подняться по склону волны на гребень, но волна была слишком крутой и слишком хаотичной. Нос яхты был направлен вниз. Волна нависла над «Лебедем», и на мгновение, показавшееся вечностью, яхта оказалась в водяной пещере. Затем гребень обрушился на судно. «Лебедь» встал на нос и перевернулся мачтой вниз, килем к небу.
Глава 18
Стальной ящик из-под инструментов прокатился через каюту, расколол дверь и, пролетел вдоль всей яхты к кормовой каюте. Харден и Ажарату ударились о потолок над койкой.
К треску и звону падающих и разбивающихся предметов и грохоту разъяренной волны прибавился скрежещущий звук, потрясший яхту: дизельный двигатель сорвался со своего места. Харден затаил дыхание, ожидая, что тот оторвет крепления и провалится сквозь крышу.
Через повернутые вниз иллюминаторы и крышки люков струился зеленоватый подводный свет. Внезапно яхта выпрямилась: киль массой в семь тысяч фунтов еще раз перевернул ее. Они свалились с койки, и на них обрушилось все, что лежало на потолке. Толстые штормовки защитили их от разбитого стекла, но Харден порезал себе руку, пытаясь встать. Яхта снова перекувырнулась вверх дном. «Дракон» расколол крышку люка, и внутрь хлынул поток ледяной воды.
Вода заливала разбитую посуду, шипя, как прибой на галечной пляже. Харден и Ажарату барахтались на залитом водой потолке разгромленной каюты, ожидая, когда киль снова перевернет лодку. Но заливавшаяся внутрь вода уравновешивала массу киля, не давая яхте выпрямиться. Свет померк, вода подбиралась к их коленям.
— Мы тонем, — произнесла Ажарату спокойным голосом. Ее свободная рука отчаянно вцепилась в руку Хардена.
— Сейчас яхта перевернется, — ответил он, мысленно с отчаянием призывая следующую волну. В ней заключался их единственный шанс на спасение. Но где она? Казалось, Что прошло много времени с тех пор, как яхта оказалась килем кверху. Затем Харден с ужасом вспомнил, как «Левиафан» разгладил океан после того, как раздавил «Сирену». Сколько времени ждать, прежде чем новая волна разгонит кильватер и вызволит их из водного плена?
— Питер!
— Я здесь. — Харден прижал ее к себе, чтобы успокоить. В темноте он почти ничего не видел.
— Я люблю тебя.
В каюте было совсем тихо, они слышали только отдаленный плеск поднимающейся воды, которая перекатывалась от переборки к переборке. «Лебедь» быстро погружался.
— Питер! Пожалуйста, скажи, что любишь меня, пусть это и неправда!
Яхта погрузилась еще ниже, но вода в каюте перестала подниматься. Они спускались в водяную яму.
— Волна! — закричал Харден. — Держись, сейчас нас перевернет!
Яхта резко поднялась, легла на бок и встала прямо. В разбитый люк с ревом хлестал поток. Харден отпустил Ажарату и бросился в воду, доходившую до пояса. Отталкиваясь от плавающих половиц, он переплыл через каюту и встал под люком. Затем «Лебедь» неохотно выбрался из гигантской волны. В каюту хлынул свет. Что-то сильно ударилось о корпус.
— Ажарату!
— Я здесь.
Она кое-как выбралась из каюты. Харден нашел свои большие кусачки и поднялся вверх по трапу, увертываясь от «Дракона», который свисал над люком, раскачиваясь вместе с яхтой.
— Дай мне парус, молоток и гвозди! — приказал Харден. — Достань кастрюли и ведра!
Ажарату вернулась в каюту и направилась к парусным мешкам. Неизвестный предмет, бьющийся о корпус, ударил снова с жутким грохотом.
— Нет! — в панике завопил Харден. — Сначала инструменты!
Он поднялся на палубу. Разрушения были ужасными. Волны, швырявшие яхту, как пушинку в потоке ветра, полностью смели все с палубы, оторвав Мачту, штурвал, вентиляторы, носовой релинг и леера, включая их стойки. Гик, оторванный от мачты, лежал поперек крыши каюты, свалиться в воду ему не давала противотанковая ракетница, упавшая в каюту.
Как ураган, который может воткнуть соломинку в дуб, так и море вело себя непредсказуемо. Как ни странно, оно вырвало из крыши кабины лебедку фала генуэзского паруса, но в футе от нее спинакер-гик по-прежнему надежно покоился в своих креплениях.
Средние и передние люки уцелели, благодаря чему яхта осталась на плаву. Ахтерштаг и левая ванта разорвались, но штаг и правая ванта, натянувшись, свисали за бортом, и, когда море качало яхту, зазубренное основание алюминиевой мачты поднималось из воды и било «Лебедь» по носу.
Харден поспешил вперед по накренившейся палубе, наклонился около обломка мачты и разрезал правую ванту кусачками. Затем он направился к штагу, но, опустившись на колени, повернулся и взглянул назад, встревоженный глухим рокотом. На покалеченную яхту надвигался новый вал, а страховочного линя у него не было. Но мачта может пробить корпус, если снова ударит по нему.
Харден отчаянно пытался перерезать штаг, наклонившись над носом яхты, чтобы дотянуться до того места, где трос был не таким толстым. Штаг разорвался с хлопком. Оставшиеся фалы и шкоты крепко натянулись между яхтой и алюминиевым обломком, тонущим в воде.
«Лебедь» начал подниматься вместе с волной — тяжело и неохотно. Харден отрезал все тросы и канаты. Один-единственный трос свисал через борт, пересекая кокпит. Стаксель-шкот. Харден перерезал и его.
Мачта утонула, но над яхтой нависала волна. Харден кинулся вниз по трапу, крикнув Ажарату, чтобы она держалась за что-нибудь, увидел крышку обеденного стола, плавающую в воде, прижал ее к отверстию люка и встал на кожухе двигателя, пытаясь подпереть крышку спиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127