Только некоторым, как нам, придется бороться не столько с объективными проявлениями кризиса, сколько с психологическими… И еще неизвестно, что проще.
– Значит, вы по-прежнему преуспеваете? – попыталась уточнить на доступном ей языке Молли.
– Несомненно, – бестрепетно объявил босс. – И кто-то пытается вам навредить…
– Именно так, – кивнул он в поощрение такой понятливости.
– Мистер Олонби?
– Он кукла, кукловод которой намерен оставаться в тени, – в излюбленной своей манере прозорливца изрек Джаррод Бэннинг, но, придвинувшись к ней, заговорщически проговорил, понизив голос: – Молли, наступили непростые времена. Следует отнестись к этому как к решающему сражению, а следовательно, мобилизоваться! Сейчас многие попытаются нажиться за счет других. Поэтому мы должны крепко стоять на ногах. От добра добра не ищут. Мы должны дорожить тем, что у нас есть, поскольку любая рискованная инициатива, скорее всего, аукнется нам наихудшим образом. Мы должны не просто опротестовывать все эти вредоносные слухи, но и красноречиво демонстрировать их несостоятельность, в противном Случае клиенты начнут забирать свои активы и мы потеряем все!
– Насколько это реально? – взволнованная такой откровенностью босса, пыталась мыслить Молли.
– Более чем реально! Более чем…
– Вы можете это предотвратить? – преданно посмотрела она на своего всемогущего начальника сквозь толстые стекла очков.
– Прежде я не задумывался над тем, что у меня могут быть враги, – впервые признался в своем недосмотре безукоризненный мистер Бэннинг. – Я фокусировал свои усилия на том, чтобы преумножать достояние клиентов. И делал это с неизменным успехом, полагая, что для финансиста это самое главное. Наверное, я был в какой-то степени романтиком, отказываясь видеть коварство собратьев по цеху. Сама посуди, – обратился он к ней, как к равной, что было очень приятно. Молли вперила в него и без того верноподданнический взгляд, – ведь если кто-то в своем деле подлинный гений, надлежит учиться у него, а не ставить палки в колеса. Не так ли?
– Безусловно, – оценила секретарь правильность его суждений.
– Однако в этом-то и крылась моя наипервейшая ошибка: видеть в людях существ разумных, нацеленных на реальный и позитивный результат, желающих развиваться и постигать новое, учиться у жизни и себе подобных, а не пакостить по мелочам и уж тем более – в вещах судьбоносных… Но если понадобится, я первый открою все карты! – объявил он. – Поскольку мне нечего скрывать. Все мои инвестиции известны, отчетность ведется исправно, мой бизнес переживет любую проверку на предмет легитимности. Я отвечу на вызов!
– Чем я могу вам помочь, мистер Бэннинг? – выдохнула Молли.
– А что у нас по плану? – деловито осведомился босс, стремительно разделавшись с обедом.
– Две встречи. Обе с клиентами. Они звонили сегодня утром, – ответила Молли и, мгновение поразмыслив, добавила: – Они настаивали на срочном разговоре с вами. Может быть, и до них дошли эти нелепые и отвратительные слухи? – с детской непосредственностью спросила она.
– Может, да, а может, нет. Не исключено, что они хотят именно вложить свои деньги для пущей сохранности, а не забрать их, как хотелось бы нашим недоброжелателям, – сказал он, и наступила полнейшая тишина.
Если бы в этот миг Джаррод разразился хохотом, Молли бы это нисколько не удивило. Но босс был серьезен, даже слишком.
– Кое-что я намерен предпринять, как только мы вернемся в офис, – глухо, без привычной напыщенности проговорил он. – Созвонюсь с определенными людьми своего круга, попрошу, чтобы они по возможности выяснили, кто плодит эти измышления.
Впервые за три года совместной работы Молли показалось, что по ясному и самонадеянному лицу обожаемого босса промелькнула тень нешуточной озабоченности. И.неудивительно, что это случилось именно теперь, когда весь мир рискует сорваться в пропасть. Если бы Джаррод и в этой ситуации продолжал хранить свою козырную безмятежность, она решила бы, что либо он помешан на собственной неуязвимости, либо сам дьявол.
– Детективные процедуры отнимут и времени и денег много больше, – вслух размышлял Джаррод, словно забыв, что Молли здесь, рядом с ним, ковыряется в своем цыпленке-гриль, маленькими кусочками запихивая его в свой маленький рот. – Я найду этого мародера, чего бы мне это ни стоило, – процедил он. – Хочу лично посмотреть в глаза тому, кто множит хаос в и без того нелегкой ситуации, тогда как усилия каждого должны быть направлены на стабилизацию, на изживание последствий спекулянтского вредительства. Я собственными ногами растопчу этого червя, потому как никто не смеет безнаказанно вторгаться в мою вотчину, настраивать против меня моих клиентов, моих людей.
Молли была поражена. Она не ожидала, что этот бесспорно неприятный инцидент мог произвести на ее хладнокровного и неустрашимого рыцаря столь острое раздражающее действие. Он буквально скрежетал зубами, словно уже обгладывал косточки своего врага.
– Значит, на повестке дня три задачи, – констатировала Молли, развернув вечно сопутствующий ей блокнот персонального помощника великого человека.
Джаррод вопросительно уставился на нее.
Молли приготовилась записывать пункт за пунктом, вслух проговаривая перечень дел, не терпящих отлагательства.
– Первое: поиск человека, распускающего слухи о вашей несостоятельности. Второе: мониторинг и документирование материального и морального ущерба, наносимого деятельности корпорации этими слухами. Третье: предъявление судебного иска за сознательное причинение вреда деловой репутации фирмы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32