Она шла на звуки голоса Джаррода, что-то мурлыкавшего себе под нос. И эти звуки привели ее на кухню, где уже витал крепкий аромат кофе и счастливый мужчина стряпал завтрак для себя и своей любовницы.
Босая Молли вошла неслышно, Джаррод даже не обернулся, но замер, когда она обняла его со спины и уютно положила голову ему на плечо, пробормотав:
– Хорс выглядит значительно лучше, тебе так не показалось?
– Гм… И тебе доброго утра, дорогая, – сказал он, посмотрев на Молли через плечо.
Джаррод отставил сковороду и поцеловал свою подругу.
– Да, я тоже думаю, что Хорс поправляется… А что касается меня, то ты заразила меня такой энергией прошлой ночью, что чувствую я себя сейчас феноменально.
– Я? Энергией? – удивилась девушка.
– Именно, дорогая. Ты вчера вела себя буквально взрывоопасно. Тебя было не унять. Я и предположить в тебе не мог такого запала, такого сексуального энтузиазма… В принципе я вообще никогда не думал, что между нами что-то подобное может случиться.
– Я, признаться, тоже… Мне всегда казалось, что такие вольности чреваты профессиональными осложнениями, – заметила секретарша.
– И я также придерживаюсь этого взгляда, – охотно подчеркнул Джаррод.
Молли улыбнулась. Что еще ей оставалось?
– Кофе, тосты, яичница, мюсли? – предложил обходительный хозяин.
Молли растерянно развела руками. Все ее воодушевление вмиг улетучилось.
– Я… попозже позавтракаю. А пока соберусь, покормлю Хорса, и мы, пожалуй, поедем… Надеюсь, в сложившихся обстоятельствах ты дашь мне день отгула?
– Конечно, дам тебе его, и без всяких обстоятельств… Лори справится. А Хор. са не буди, пусть восстанавливается, у него здесь есть все необходимое для жизни, да и ты сама отдохни. Чувствуй себя как дома. После работы я вас отвезу.
– Идея, не спорю, заманчивая. Но я, пожалуй, выпью с тобой кофе и все же поеду домой. Тем более что Хорс уже и не спит, а так… дремлет.
– Ну, как знаешь, – не стал особенно настаивать босс.
Он налил кофе в чашку и протянул девушке. Молли с благодарностью приняла ее и села за стол, раздумывая, как начать с необходимыми объяснениями, но, как всегда, сказала в лоб:
– Оба мы понимаем: то, что произошло этой ночью, повториться не должно.
Сознавая, что серьезного разговора не избежать, Джаррод тоже присел напротив.
– Конечно, что сделано, то сделано… – продолжала Молли. – Но чтобы не потерять уважение друг к другу, лучше в дальнейшем подобных вещей избегать…
– Молли, я не жалею о прошлой ночи. И уж наверняка пожалел бы, если бы этого не произошло. Говорю это не как похотливый мужчина. Просто мне показалось, что нам обоим это было необходимо. Или я ошибаюсь? – он настороженно посмотрел на нее. – Но мне действительно не хотелось бы утратить то ценное, что уже сложилось между нами. Ты думаешь, мы рискуем разрушить дружеские и профессиональные отношения?
– Вот именно, Джаррод. И дружеские и тем более профессиональные. Ты ведь не рассчитываешь строить со мной иные отношения? – упредила его Молли и встала из-за стола.
Джаррод застыл у окна в своем кабинете, то и дело тяжкой раздумчиво вздыхая. Он вздыхал и вздыхал, так и не решаясь прямо поставить себе вопрос, уже заданный Молли Тейлор. Но все произошедшее утром ему чрезвычайно не нравилось.
Впервые за долгое время он проснулся в превосходнейшем настроении, без единой угрюмой мысли в голове, впервые ему никому ничего не хотелось доказывать, куда-то мчаться, что-то изобретать. Он был доволен собой и жизнью вокруг, как вновь перед ним поставили сложнейшую и, пожалуй, вообще самую сложную дилемму, какая только может быть в жизни у взрослого состоявшегося мужчины. Ведь именно таким Джаррод сам себя и считал.
Он искренне надеялся продлить и растянуть это время неги и беззаботности, что так его окрылило, и совершенно не собирался на работу этим утром, ожидая, когда проснется Молли, уверенный, что теперь-то уж она никуда не денется без его ласк, без его мужских стараний.
Джаррод ни в коем случае не злился на нее из-за того, что она своей прямотой развеяла это настроение, смазала эту безмятежную и сладостную передышку в его непростых буднях. Он понимал, что при ее-то строгих правилах Молли не могла оценивать факт их близости иначе как из ряда вон выходящий. Джаррод сам должен был иначе выстроить этот разговор, иначе расставить акценты. Но он отмолчался, просто не зная, что еще сказать, как повести себя в новых условиях, как дать понять женщине, которая уже от него зависит, что он не пользуется ею и ее добрым к себе отношением как заблагорассудится.
Но разве могло быть иначе? Разве чувствовал Джаррод себя готовым к тому, чтобы стать ее партнером и в жизни? Нуждался ли он вообще в таком партнерстве с кем бы то ни было?
Наоборот, он дорожил своей свободой и независимостью. И чем стремительнее было его восхождение по карьерной лестнице, чем убедительнее были его деловые успехи, тем более он ценил свою свободу. Азарт дельца мог заменить ему любовную страсть, тем более у него просто не оставалось времени и сил на романы.
И Молли должна была, как никто другой, это понимать. Она доподлинно знала, какую цену он платит за свой успех. Тем более теперь, когда ей стала ясна подоплека его разрыва с родителями. Джаррод не мог сойти с дистанции, не достигнув вершины. Не мог капитулировать ради бесхитростной обывательской доли в кругу домашних. Для этого время еще не пришло.
Джаррод знал все эти контрдоводы наперечет, когда нежил и ласкал вчера Молли. И молча принял ее категоричный вывод. Он не защитил девушку от всех тех мук, на которые обрек своим соглашательством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32