— Он одержим идеей поймать… — Она запнулась, теребя брошь на домашнем платье, и промямлила бессвязно: — Я сказала ему о драгоценностях. Но их отняли в Аннане. Это все, что осталось.
Взгляд Лаймонда остановился на бриллиантах.
— Вижу. Когда вас схватили, вы пытались отыскать меня?
— Не совсем… Я думала, что Эндрю Хантер мог бы позаботиться обо мне, пока вы… если бы вы узнали, где я или прислали мне еще…
Она умолкла: ситуация неожиданно сделалась столь щекотливой, что было трудно подобрать слова.
Затем она решилась:
— Не нужно больше присылать драгоценности. Вы должны понять… Я бы все равно рано или поздно вам их вернула. Но я думала…
Мариотта снова не знала, что сказать…
— И что же вы думали?
— Вы намного умнее Ричарда, и я могла бы с вами поговорить обо всем. Раньше я беседовала с Эндрю, — собралась она наконец с мыслями, — но его не было в Баллахане, а я не знала, что делать, — потом пришли англичане, а потом ваши люди приехали за мной, а мне стало плохо… извините. — Ее глаза заблестели от слез, кровь прилила к бледным щекам. — Возможно, вы не знали о ребенке.
Молодой Кроуфорд отвернулся. Не отвечая он подошел к каминной полке, облокотился на нее и закрыл глаза руками.
— Давайте сначала отбросим всю словесную шелуху и проясним дело. Что именно вы сказали Ричарду и почему произошла ссора?
И Мариотта рассказала ему. Пока она вспоминала о заброшенности, разочарованиях, разногласиях и безумствах, разрушивших ее счастье и заставивших ее уйти, Лаймонд смотрел в пол. Она коснулась его подарков и своих чувств, упомянула и о том, что решила ничего не говорить мужу, не умолчала и о последней ссоре, когда Ричард заподозрил ее в самом худшем, и в заключение произнесла с детской наивностью:
— После всего, что случилось, я больше не могла оставаться.
Лаймонд мрачно ходил из угла в угол, глядя на ее невинное лицо в обрамлении темных кудрей. Глаза Мариотты были полны слез.
— Вам не кажется, что в роли змея-искусителя выступаю я? Разрушитель я, а не Ричард? Волнующая перспектива покарать меня послужила основной причиной всех его прегрешений.
Фиалковые глаза Мариотты стали серьезными.
— Он так безжалостен к вам. Ричард ненавидит вас за то, что вы не такой, как он… Это несправедливо, и за это я презираю его.
Синие глаза были ангельски безмятежны.
— За отсутствие братской любви? Прошу извинить за напоминание, но наша первая встреча…
Он был прав: Мариотта забыла о поджоге Мидкалтера. Она слабо возразила:
— Вы не знали, что делали.
— Больше всего на свете, — заметил Лаймонд несколько мрачно, — я желал бы хоть полчаса не знать, что я делаю, но ни разу мне не удалось удостоиться такого счастья.
— Я помогу вам.
Она склонилась и взяла его за руку. Не пытаясь высвободиться, он заметил совершенно равнодушно:
— Ваше богатое воображение заставило вас сильно преувеличить мои достоинства. Вы хотите, чтобы я все бросил в угоду вам? Тогда я должен сказать Молли.
— Молли?
— Женщине, которая за вами ухаживает. Она содержит публичный дом в Англии, а даже ради высокой чести, которую вы мне оказываете своим предложением, не стоит бросать лучших друзей. Даже ради удовольствия позлить Ричарда.
Мариотта робко улыбнулась:
— Вы хотите меня напугать для моего же блага…
— Напротив. Очень важно, чтобы вы здесь оставались, пока не окрепнете. В конце концов, мне пришлось немало потрудиться, чтобы заполучить вас, а я, в отличие от Ричарда, умею ценить женщин.
Он поднес руку к лицу: красивая кисть и длинные пальцы с ладони были обезображены крепкими мозолями.
— Какая жалость, не правда ли? Я был рабом на галерах два года после того, как узнали о Солуэй-Мосс, и для всех вас это были два очень спокойных года. Я часто раздумывал, как славно живется нашим йоменам 4) под властью его милости лорда Калтера.
Мариотта вся сжалась:
— Вы стараетесь напугать меня. Я не верю вам, но все-таки, пожалуйста, перестаньте!
— Вас пугает отвратительная правда жизни, — пояснил ей Лаймонд с презрением. -Продажная, дурно пахнущая, старая, как мир. Мне наплевать, напуганы вы или нет: через месяц вас здесь не будет. Если ваши куриные мозги хоть что-то соображают, вы должны понять, что это неизбежно. Стал бы я брать на себя труд лишать Калтера наследника, если бы не был уверен, что у него есть причины для развода. Все получилось замечательно. Если бы Ричард от природы был поживее, то он бы устранился сам, а так мне придется его слегка подтолкнуть.
— А драгоценности? — прошептала Мариотта.
— Мой ангел, мне надо было вас как-то выманить, хотя я не думал, что Ричард вышвырнет вас так быстро. Я бы с удовольствием посмотрел. Восхитительная картина — Ричард в бешенстве! Эдакая взбешенная статуя!
Ошеломленная Мариотта спросила:
— Почему вы так ненавидите его? Из-за жалкого титула?
— А почему Ричард рыщет по моим следам, как голодный волк?
— Вы же братья!
— Я ему настолько же родной брат, как и он мне! — отчеканил Лаймонд. — И я устал от игры в прятки. Теперь моя очередь водить!
Мариотта плакала от бессилия и тоски, не вытирая слез.
— Разве он не вправе преследовать вас? Вы же пытались убить его в Стерлинге!
Лаймонд был ошеломлен ее негодованием.
— Мариотта, мой славный котеночек! Вот это перемена! Я-то думал, что вы нежно ко мне привязаны и мы будем жить не разлей вода, как Ричард и его свинки!
Захлебываясь в слезах от горя, что ее надежды разбиты, Мариотта уже не слышала ни слов, ни возражений Лаймонда, и уколы его сарказма не достигали цели. Она даже не слышала, как он вышел.
Молли выбранила хозяина за то, что он так расстроил больную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115