Приложившись к бутылке, Саксон пролил отвратительное вино мимо рта на покрытую грязью тунику. Он недовольно заворчал, когда остальные поднялись на ноги. Парни стремительно двинулись вдоль причала. Они подошли к самому краю, оттолкнув по пути какого-то мужчину, который сердито посмотрел на них, потрясая кулаком.
Эта короткая сценка многое сказала Саксону. Жак скорее всего был Жаком Злодеем, знаменитым вором, промышлявшим на берегах реки. О его черных делах и ненасытной алчности ходили легенды, передаваемые шепотом из уст в уста. Неужели он со своими сообщниками собирается напасть на прибывающий корабль и ограбить его прямо под бойницами башен крепости Пуатье, расположенной на высоком холме над рекой?
Саксон не собирался вмешиваться и срывать их жестокие планы. Королева содержала стражу, которая обязана была наблюдать за торговлей на реке и обеспечивать ее безопасность. Саксон Фицджаст находился здесь совсем по другой причине.
Снова поднеся ко рту бутылку, Саксон, глядя мимо нее, осмотрел палубу корабля. Нос судна не был окрашен. Может быть, борта сбоку были разрисованы краской, но Саксон не заметил никаких признаков этого. Даже пресная вода в реке действовала с непреклонной жестокостью, пресекая любые попытки разукрасить суда.
На палубе стояли ящики и бочки. Саксон задумался, сколько из них уже пусты. Младший король, его братья и король Франции дружно опустошали соседние области Нормандии на севере, разрушая все, что принадлежало баронам, не пожелавшим присоединиться к мятежу.
Но Саксона не интересовали ни корабль, ни его груз. Он ожидал прибытия нужного ему человека. Когда судно подошло к причалу и пришвартовалось бортом, Саксон увидел на палубе среди груза людей. Мужчины были в дорожной одежде. Он украдкой пытался разглядеть их лица в надежде, что тот, кого он ждет, среди них. Но глаза его удивленно округлились, когда среди пассажиров он заметил женщину, внимательно смотревшую на берег. Одежда и лицо женщины после продолжительного путешествия были покрыты грязью, но он безошибочно узнал ее черты и необычные, удивительные фиалковые глаза, которые, подобно ее острым стрелам, пронзили его сердце, когда они стояли под светом факелов во внутреннем дворе аббатства Святого Иуды. На боку у нее висел короткий клинок. Он был длиннее кинжала, но не дотягивал до палаша. Под черным плащом, в котором летним вечером, без сомнения, было слишком жарко, она скрывала лук с отстегнутой тетивой. Темно-коричневый мешок свисал на ремне с ее левого плеча, заслоняя все, кроме верхнего конца лука. Саксон задумался, где она держит стрелы. Мысль о том, чтобы найти колчан, обыскав это стройное тело, видневшееся только как силуэт, вырисовывавшийся при слабых движениях, вызвала судорожную пульсацию внутри живота.
Фииджаст в отчаянии застонал и едва не выругался. Нет! Не могла судьба так жестоко обойтись с ним! Надо же было сестре Мэллори из аббатства Святого Иуды снова объявиться в его жизни именно сейчас! Лучше бы ей повременить и прибыть в Пуатье несколькими неделями позже. Саксону предстояло выполнить здесь кое-какую работу, а теперь она наверняка помешает. Может, и ненамеренно, но одни только мысли о ней отвлекают его от задания, которое он поклялся исполнить. Он готов был закричать от ярости, когда девушка проворно спустилась по сходням, словно всю свою жизнь путешествовала на французских судах и была знатоком в этом деле.
Стон Саксона явственно перешел в проклятие, когда Жак выступил вперед и загородил ей путь. Как могло случиться, что так осложнилось столь простое задание – всего-то приехать сюда и встретить нужного человека, который наверняка прибудет на другом судне?
– Добро пожаловать в Пуатье, – сказал Жак, кланяясь в пояс.
Не ответив, сестра Мэллори хотела его обойти. Тогда он немного сдвинулся, не позволяя ей пройти. Девушка остановилась. Ее рука легла на рукоятку меча, висевшего сбоку. Неужели у нее хватит глупости обнажить его? Жак с сообщниками одолеет ее, прежде чем она успеет взмахнуть клинком. Это в том случае, если парни не повалятся на землю от смеха при мысли, что женщина смеет угрожать им укороченным мечом.
Саксон шагнул вперед, но остановился, когда Жак заявил:
– Вы можете заплатить мне пошлину, миледи. – Он поковырял ногтем в зубах, затем протянул к ней ту же руку: – Ну, давайте!
– Вы со всех пассажиров берете пошлину? – Голос девушки звучал бесстрастно, как и в аббатстве. Что скрывалось за этой заученной маской спокойствия?
– Это вас не касается.
– Думаю, касается, раз вы требуете, чтобы я заплатила.
Один из спутников Жака сдавленно рассмеялся.
– Это пошлина только для леди. Платят все леди, прибывающие в Пуатье.
– Понятно! – фыркнула она. – В таком случае мой ответ «нет». Я не собираюсь платить вымогателям. Прочь с дороги!
– Послушайте только, капризная дама заявляет, что мы не можем получить пошлину, которую обязана платить каждая леди, приезжающая в Пуатье. – Когда его сообщники рассмеялись, Жак ближе подступил к девушке: – Платите!
– У меня нет денег, чтобы заплатить вам.
– Тогда я заберу ваш клинок.
– Нет!
– Возьми его, Жак! – закричал один из парней.
Понимая, что следует прекратить столкновение, прежде чем сестре Мэллори причинят вред, Саксон, спотыкаясь и пошатываясь, пошел по причалу, распевая самую непристойную песню, которую только знал. Бутылку он отбросил в сторону. Когда она со звоном разбилась, головы троих парней невольно повернулись на звук, посмотреть, в чем дело. Саксон сбил с ног одного из парней Жака, затем другого. Второго он ударил сильнее, и тот свалился в воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94