Правда, пришлось применить огнетушитель…
Карташов спустил с дивана ноги.
— Ты хочешь сказать, что ты один меня оттуда вытащил?
— Нет, не один. Тут нам с тобой сам Бог пришел на помощь, правда, в лице Брода. Они с Валентином разоружили с черного хода охрану и мы с ними столкнулись в коридоре. Совершенно случайно… Они чуть было меня не пристрелили. Короче, Веня дал мне автомат и пару гранат, а сам с Валентином полетел в операционную…
Одинец налил себе водки, немного плеснул в фужер Карташову.
— Давай, Мцыри, выпьем за победу и за то, чтобы такого конфуза с нами никогда больше не случалось…
Водка обожгла не только горло, но и, кажется, дошла до глубины кишек и разлилась там кипяточком. Но это скоро прошло, и туманная теплота вскружила Карташову голову.
— Значит, Брод все-таки одумался… — глядя куда-то в пространство, сказал Карташов. — Отдал мне долг, ничего не скажешь…
— И дело не только в этом. Тут большую роль сыграло то, что ты рассказал ему о Бородавочнике. Он хочет его достать и не без нашей помощи…
— А как вы из клиники вышли, там же должно быть много охранников.
— Да ерунда это, я их всех взял в плен и запер в нашем боксе. Наемники, жалкие людишки…
— А мы кто?
— Мы — профессионалы! Умеем ломать через колено суперменов, а если и нас припрет — не вякнем… Ты же, Мцыри, молодчага, вел себя хладнокровно и нашел выход…
— Нет, это ты, Саня, нашел выход… Налей-ка еще, очень хорошо пошла водочка по жилам…
— Тогда жди, принесу какую-нибудь закусь, — Одинец направился на кухню и вернулся с тарелкой бутербродов. — Веня неплохо устроился…
— Так мы у него в гостях?
— На его городской квартире, о существовании которой знал один только человек — сам Брод… .А вот, кажется, и Веня собственной персоной.
Действительно, в дверях гостиной появился Брод. На нем было надето темное, почти до пят, пальто, в руках — кейс.
— Привет, доноры! — стараясь быть непосредственным, приветствовал их хозяин дома. Бросив под столик дипломат, он, не садясь, налил себе водки и залпом выпил.
— Чтобы поставить все точки над i, — начал Брод, — совершенно официально заявляю: лично я никакого отношения к вашему похищению не имел. Да, в первый раз произошла накладка с Саней, и только потому, что дурака свалял Николай… но он за это расплатился с лихвой. Второе: если в состоянии, примите мои искренние сожаления по поводу случившегося… И третье: твоя, Мцыри, информация относительно Бородавочника подтвердилась, как и то, что Гудзь является теневым хозяином нашей фирмы… Вернее являлся… Вот, такие дела, — Брод снял пальто и кинул его на спинку кресла. Затем достал из кейса деньги и, поделив на равные, и довольно внушительные две пачки, раздал их «донорам». — Это вам комиссионные за проявленное мужество и дерзость…
— В гробу я видел твое мужество, — беззлобно заявил Одинец.
— Скажи, Веня, для кого старался Блузман? Кому бы достались мои почки?
— И мой горячий мотор? — поддержал друга Одинец.
— Эту тайну навсегда с собой унес господин Блузман… Но я думаю, у него были свои клиенты, о которых я ничего не знал…
— А Таллер? — спросил Карташов. — Ты ведь говорил, что только он был в курсе того, что ты направляешься в обменный пункт Рижского вокзала…
— Вот это загадка, которую еще предстоит разгадать… Поэтому я хочу у вас спросить: готовы ли вы еще раз наведаться к достопочтенному Гудзю Федору Ивановичу?
— Нам надо пройти реабилитацию, — Саня налил водки, но пить не стал. — Когда думаешь делать к нему визит?
— Боюсь, этот жлоб в любую минуту может смотаться за рубеж… Паленым ведь пахнет, а он не дурак… Надо сегодня, в крайнем случае — завтра с утра. Взять тепленьким…
— Я на это не пойду, — сказал Карташов. — Меня от всего тошнит… и я тебе, Веня, больше не верю. Ну, хорошо, узнаем, кто тебя подставил, а что потом?
— Потом, что? От загада не будешь богат… Если Бородавочник где-то тут, значит и мои сто тысяч тоже где-то здесь… Я должен их вернуть и… — Брод затянулся сигаретой и взял в руки фужер с водкой, которую налил Саня. — И если мы их находим, делим на три… И разбегаемся…
— Значит, последний и решительный бой? — Одинец уже был под хмельком и, казалось, что он все уже простил Броду. — Как, Мцыри, подписываемся?
— Если подпишусь, то только по одной причине — чтобы выйти на Бурилова и его охранника… Вы знаете, кого я имею в виду…
— Значит, добро? — лицо Брода как будто разгладилось. Он закрыл кейс и поднялся. — Отдыхайте, завтра в пять утра я вас поднимаю. — Он снова открыл дипломат и вынул газету «Московский комсомолец»…
— Хотите, орлы-беркуты, послушать сагу о своих подвигах?
Одинец протянул руку и взял газету. Молча пробежал глазами по тексту и передал ее Карташову.
— Я даже не знал, что рядом со мной живут Монте-Кристо и Зорро… Народные мстители, мать вашу так и еще растак, — Брод уставился на Карташова. — Подставили под пули беспомощных калек, а сами рассиропились.
Одинец предостерегающе поднял руку.
— Не надо, Веня, давить нам на предстательную железу! Мы все лето работали на тебя, без выходных и отгулов и, когда один раз помогли тем, от кого все, кроме бандитов, отказались, ты читаешь нам мораль… Как это понимать?
— Меня все устраивает, кроме финала.
— Нас тоже, — сказал Карташов. — Но это не сценарий для детского утренника, тут, к сожалению, уже ничего нельзя переписать…
— Так пора бы научиться писать такие сценарии, которые не надо править! — Брод тоже налил себе стакан водки и одним махом выпил. И не поморщился, — пьете, черти, теплую водяру, совсем опустили крылья… Где вы оставили мой «шевроле»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99