Тут все готовили вручную, исключительно из натуральных продуктов, и каждый раз одно и то же блюдо имело свой особенный, неповторимый вкус. Для меня это было приятным разнообразием после той питательной, но несколько пресноватой пиши автоматического приготовления, которую я ел дома в перерывах между рейсами.
Пока официант выполнял мой заказ, я неторопливо пил минеральную воду и от нечего делать наблюдал за декоративными рыбками, которые плавали туда-сюда в огромном, встроенном в стену аквариуме. Но вскоре мое внимание привлекла сидевшая за соседним столиком худенькая светловолосая девочка лет одиннадцати или двенадцати в легкой цветастой курточке и брюках темно-синего цвета. Она уже пообедала и теперь лениво ковыряла ложкой в десерте, то и дело поглядывая в мою сторону. Я вопросительно посмотрел на нее, девочка почему-то покраснела и смущенно уставилась на свой десерт.
Наконец официант принес мне обед, пожелал приятного аппетита и отошел к моей юной соседке. Приступая к еде, я краем глаза увидел, как девочка протянула ему банкноту в сто рупий. В ответ официант отрицательно покачал головой и тихо ей что-то сказал. Его слов я не разобрал, однако суть происходящего была для меня очевидна: девочка пыталась расплатиться за обед наличными, а официант отказывался их принимать и требовал карточку социального обеспечения.
На хорошеньком личике девочки отразилась растерянность. Она бессильно пожала плечами и сбивчиво принялась объяснять, что забыла карточку в сумке, которая с остальными вещами лежит сейчас в камере хранения. Ее акцент (вернее, почти полное его отсутствие) окончательно прояснил ситуацию: как и я, она была родом с Полуденных островов, жители которых, преимущественно потомки британских и североамериканских первопоселенцев, упорно не желали интегрироваться в чересчур социалистическое, на их взгляд, общество остальной Махаварши. Полуденные обладали широкой автономией в рамках федерации и жили по своим, более либеральным законам. Так, например, воспитание детей считалось там исключительной прерогативой родителей, а обществу в этом процессе отводилась второстепенная роль. Судя по всему, девочка впервые прибыла на материк сама, без сопровождения взрослых, и совсем не учла того обстоятельства, что здесь все ее расходы контролируют не папа с мамой, а государство.
Выяснив, что соцкарточки у клиентки нет, а ее родители остались дома, официант с явной неохотой достал свой телефон, чтобы вызвать дежурного инспектора из детской комнаты полиции. Ему совсем не улыбалась перспектива устраивать в ресторане скандал, однако ничего поделать он не мог – по закону все расчеты с несовершеннолетними должны были производиться только через фонд соцобеспечения, а брать у них «живые» деньги, будь то наличные или электронные, строжайше воспрещалось.
Взгляд девочки отчаянно заметался по залу в поисках спасения и почти сразу остановился на мне. Я понял, что сейчас она совершит какую-нибудь глупость – бросится бежать или, чего доброго, попытается всучить официанту взятку. Самое худшее, что ожидало ее из-за отсутствия карточки, это бесплатная лекция по основам социального государства и возвращение домой. А вот за злостный антиобщественный проступок она могла на месяц-другой угодить в специнтернат для трудных подростков. Но дети зачастую неадекватно реагируют на создавшуюся ситуацию и, убегая от мелких неприятностей, вполне способны вляпаться в крупные…
Эти мысли молнией промелькнули в моей голове. Повинуясь безотчетному порыву, я немного приподнялся со своего места и жестом подозвал официанта. Поскольку я был постоянным клиентом заведения, он сейчас же оставил девочку и подошел ко мне.
– Да, сэр?
– Извините, что вмешиваюсь не в свое дело, – произнес я достаточно громко, чтобы меня слышала и девочка, – но, кажется, я могу решить возникшую проблему.
Официант посмотрел на меня с легким недоумением, а девочка – с робкой надеждой.
– Да, сэр? – вежливо повторил он.
– Насколько я знаю, никто не запрещает мне угостить юную леди обедом. Так ведь?
– Ну… безусловно, сэр. Это ваше право. Я достал из кармана свою кредитку.
– Сколько она вам должна?
Будь я случайным посетителем ресторана, официант наверняка отверг бы мое предложение, заподозрив меня в нечистых намерениях относительно девочки. Однако я здесь часто обедал, на мне была форма летчика, к тому же моя внешность и чистая английская речь выдавали выходца с Полуденных, поэтому он решил, что я просто хочу выручить землячку из неприятностей.
– Восемьдесят пять рупий, сэр.
– Отсчитайте.
Официант торопливо произвел расчет, словно боясь, как бы я не передумал. Возвращая мне кредитку, он сказал:
– Благодарю вас, сэр. Нам ни к чему лишние проблемы с полицией. – Затем он повернулся к девочке:
– А вы, мисс, спрячьте деньги. Когда выйдете отсюда, немедленно отправляйтесь в камеру хранения и возьмите там свою карточку. Всегда держите ее при себе. Понятно?
Девочка молча кивнула, не в силах произнести ни слова от охватившего ее облегчения. Было видно, что она сильно перенервничала, гораздо сильнее, чем следовало.
Неприятный инцидент был исчерпан. Откланявшись, официант ушел обслуживать других клиентов, а я ободрительно улыбнулся все еще сидевшей в оцепенении соседке и вернулся к прерванному обеду.
Через минуту девочка поднялась со своего места и несмело подошла ко мне.
– Большое вам спасибо, – сказала она смущенно. – Вы меня здорово выручили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100