– Бренда, ты знаешь, что я хочу сделать?
– Догадываюсь.
Она призвала свой Образ, и спустя мгновение в её руках появился большой букет роз с небесно-голубыми лепестками. Я молча взял у неё цветы, нежно прикоснулся губами к самому большому и самому красивому бутону, а затем с размаху бросил весь букет в Источник.
Прими мой прощальный подарок, Диана. Тебе мой прощальный поцелуй.


Taken: , 1 ЧАСТЬ ВТОРАЯ.
СТРАЖИ ИСТОЧНИКА.
: , 1 ГЛАВА 1.
БРЕНДА

Сегодня я проводила в путь Артура, Брендона и Дану. Сначала я хотела отправиться вместе с ними, но потом передумала – ведь надо же кому-то управлять Морганом, которого Артур оставил управлять королевством на время своего отсутствия. Так я сказала братьям, а они сделали вид, что принимают мои доводы, хотя было ясно как день, что это лишь отмазка, но отнюдь не действительная причина, по которой я решила остаться в Авалоне. Даже самые разумные и здравомыслящие люди (к коим я отношу себя) порой вынуждены прибегать к самообману; это не признание собственной слабости, а скорее ярчайший образец безграничной хитрости человеческой – умение солгать самому себе ради своего же блага. И блага ближнего своего.
Собственно говоря, мы с Брендоном обманывались на пару. Ему легче было расставаться со мной, тешась надеждой на нашу скорую встречу в Солнечном Граде, а я, в свою очередь, страстно убеждала себя в том, что когда угодно могу вернуться в Экватор и снова быть подле брата, с которым, по воле судьбы, связана неразрывными узами… Или по воле божьей. Мы, Властелины, обладая могуществом, которое делает нас в глазах простых смертных равными богам, тем не менее, прямо-таки помешаны на богоискательстве. Здесь я не представляю какого-то исключения, однако мой интерес к личности творца всего сущего весьма специфический. У меня с ним особые счёты, и если он есть, то тем хуже для него. Когда-нибудь я разыщу его, где бы он ни прятался, и выскажу ему всё, что о нём думаю. Уж тогда он у меня попляшет!
При нашем прощании я увидела в глазах Артура невысказанный вопрос: «В чём проблема, сестричка? Ведь если вы так тесно связаны друг с другом, то какое значение имеет для вас расстояние, пусть даже равное бесконечности?» В принципе, он прав, вот только беда в том, что мы СЛИШКОМ ТЕСНО связаны. Представьте себе, что вас разрезали пополам и одну вашу половину поместили за тысячи миль от другой. Каково вам будет? Это, конечно, грубая и неудачная аналогия, но ничего лучшего я придумать не могу. Хоть убейте.
К счастью, мыслим мы самостоятельно. И я, и Брендон – две отдельные личности, уникальные, неповторимые. Мы часто спорим, иногда ссоримся, лжём друг другу, у нас разные вкусы, интересы, взгляды на жизнь – но по-разному жить у нас не получается. Всему виной наша тесная эмоциональная связь.
Моя первая попытка начать самостоятельную жизнь закончилась полным фиаско. Мне очень больно вспоминать об этом; тогда мы с Брендоном были на грани сумасшествия, и только случайность, авиакатастрофа, в которой погиб мой муж, положила конец нашим мучениям. Моя единственная горькая любовь ранила меня в самое сердце, и с тех пор оно загрубело, ожесточилось. Правда, Артур считает меня редкостной душечкой, но он ошибается. На самом деле я злая, а вся моя доброта – от Брендона. Я получаю садистское удовольствие от каждого своего хорошего поступка, ибо делаю это в пику богу, который создал человечество только затем, чтобы оно страдало. А я, по мере своих сил, ставлю ему палки в колёса и этим отвожу душу.
И вот я предпринимаю вторую попытку обрести самостоятельность. Нет, влюбляться я не собираюсь, боже упаси; но я решила остаться с Артуром и помочь ему строить новый Дом, тогда как Брендон отправился в Экватор, чтобы взойти на престол в Царстве Света. Вместе с Даной, своей женой…
Я от всей души желаю им счастья, но боюсь, что одного моего желания будет мало. Чем дальше, тем милее Брендону Дейрдра и тем больше он убеждается, что явно поспешил с женитьбой на Дане. Всё чаще его посещают мысли (я их не слышу, но ЧУВСТВУЮ), что лучше бы он попытался увести у Артура жену. Артур, кстати, был бы совсем не против. В последнее время он стал настолько равнодушен к Дейрдре, что всеми правдами и не правдами избегает проводить с ней ночи и так и пасёт глазами Дану. Мне жаль его. Мне жаль Дейрдру и Дану. Также я жалею Брендона и жалею себя – ибо мучения брата эхом отзываются во мне.
И хотя в разговорах с Артуром я и дальше настаиваю на том, что Диана поступила разумно и осмотрительно, запрограммировав таким образом Источник, внутри меня всё же гложут сомнения – а так ли разумно и осмотрительно? Среди прочих страстей человеческих любовь занимает особое место. В основе своей созидательная, она, тем не менее, обладает огромным разрушительным потенциалом, и пытаться манипулировать этим чувством все равно что играть с огнём… или с термоядерной бомбой – что уже ближе к истине. Безответная любовь опасна вдвойне, ибо она порождает отчаяние, которое способно затмить даже самый ясный рассудок, помрачить самый светлый ум. Мне думается, Диана не вполне понимала это, вернее, не до конца осознала тот факт, что у всякой медали есть обратная сторона. Судя по рассказам людей, хорошо знавших её, Диана, подобно многим гениям, в своём эмоциональном и социальном развитии остановилась на уровне подростка, в том милом и опасном возрасте, когда всё видится в чёрно-белых тонах, когда нет никаких оттенков, когда есть только «хорошо» и «плохо», когда добро для всех добро, а зло – всегда зло. У Дианы была сильная склонность к рационализированию, она искренне считала, что всё сущее в мире и в частности поведение человека можно проанализировать с помощью математики;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109