!
– Встреча с ними была далека от теплой и дружественной, – угрюмо буркнула я.
Вельда тяжело вздохнула, вывалила мясо на сковороду, размешала и накрыла крышкой, чтобы не так сильно брызгалось масло.
– Ладно, сядь. О Змий, и как же мне объяснить все так, чтоб ты поняла?
– Начни с главного, – посоветовала я.
Вельда по-кухарочьи вытерла руки о передник и села за стол напротив меня. Задумчиво переплела тонкие пальцы рук в замок.
– Прежде всего: на Авалоре живут вельды. Только вельды. От людей они отличаются рядом… немного необычных на первый взгляд особенностей.
– Так, – я торопливо укладывала информацию по полочкам памяти. – А какими конкретно особенностями наделены вельды?
– Хм… Разными. В зависимости от того, какой путь они избрали. Понимаешь. – Вельда запнулась, подбирая слова. Мясо глухо шкворчало под крышкой. – С самого начала жизни каждого вельда заставляют выбрать то, как он будет жить. На Авалоре очень мало энергии. Не знаю, какой: магической, жизненной или еще какой-нибудь – я не философ и не жрец, пусть они там пустословят. Но витты говорят, что на других Ветках просто… дышится легче, что ли…
Я поднялась помешать наш обед, чтоб не пригорел, стараясь не пропустить ни слова Гриды и быстро соображая.
Итак, о какой энергии идет речь, я очень даже понимала. Неважно, как ее назвать: элементарной, ментальной, магической или еще какой-нибудь. Любая энергия может преобразоваться в другой ее вид. Правда, с помощью этакого «проводника», которым обычно выступают маги, жрецы или представители магических рас, но это уже не суть как важно. На Авалоре же энергии в принципе было катастрофически мало: над ней не летал ни один Храм, орошая землю своей силой. Храмы словно в принципе вычеркнули эту Ветку из Древа, забыв про нее раз и навсегда. Только с чего бы? И как тогда вообще живет эта Авалора, если запасы ее энергии не пополняются, а жить-то надо, и соответственно тратить ее приходится?!
– А поэтому жить здесь всем вельдам нельзя, – продолжала тем временем Грида. – И мы делимся как бы на три «лагеря». Одни из нас – кощунцы – в принципе уходят на другие Ветки и никогда сюда уже не возвращаются. Они живут обычную человеческую жизнь – довольно долгую по нашим меркам, – но, как выяснилось, теряя связь с Авалорой, они теряют и все способности вельдов. Становятся просто людьми. Это словно плата за лишние годы жизни.
Хм, интересно, а какие же конкретно способности они теряют? И стоит ли овчинка выделки?
Масло на сковороде с треском брызнуло, осев на руке вельды. Та вскрикнула от неожиданности, накрыв предплечье второй ладонью.
– Ох, прости, – покаянно пролепетала я, спешно накрывая сковороду позабытой на столе крышкой.
– Прощает тот, кто исправил, – отмахнулась вельда и продолжила: – Так вот, когда мы поняли это, появились витты. Они живут жизнь «пополам»: полгода здесь – полгода в другом мире, глубоко вдыхая насыщенный жизненной силой воздух прочих Веток. От них мы, по сути, и знаем все то немногое о Древе, что записано в наши книги. Они живут около пятидесяти лет – тоже немало – и платят за это половиной своих способностей. Кощунцы не могут ничего. Витты остаются универсальными оборотнями, продолжают не ощущать боли, регенерировать – хотя и не так хорошо, как раньше, – и умеют безо всякой магии переноситься с Ветки на Ветку.
– Что такое универсальный оборотень? – торопливо вклинилась я.
– Это оборотень, у которого не одно звериное обличье, а много. Он может быть птицей, волком, медведем, змеей – кем угодно!
– Окворреть! – выдохнула я. – Но если это все – только половина способностей, то каковы же они в полном наборе?!
М-да, с таким современная магия еще не сталкивалась… Вот так Ветку я раскопала! Да тут работы исследователям – непочатый край и еще немножко!
– А полным набором, – с затаенной болью улыбнулась вельда, – обладают только ары. Мы регенерируем, обладаем редкостной силой, невероятным здоровьем и недюжинными способностями к лечению других. А еще мы – абсолютные оборотни.
Назревал вопрос «что такое абсолютные оборотни», но он мог и подождать.
– Грида, а сколько вы живете? – вырвалось у меня, хотя в глубине души я понимала, что ни одна из нас не захочет услышать этого ответа.
– Тридцать лет, – глухо ответила женщина… девушка.
У меня потемнело в глазах. Йыр побери, да что же это такое творится?! Какого лешего эти Храмы позволяют себе такое!..
– И это только из-за Льет. Не знаю, каким образом, но они словно призывают на нас благословение. Без них мы бы и десятка лет не жили. Тело, не болея, не ранясь, катастрофически быстро стареет и умирает.
– А что значит «абсолютный оборотень»? – машинально спросила я, все еще не оправившись от предыдущего ответа.
Грида рассмеялась:
– О, этого не объяснишь! Это надо показывать.
Она как-то неуловимо взмахнула тонкими руками – и передо мной оказался совсем другой человек.
Вьющиеся тонкие волосы превратились в толстые ровные косы, лежащие по обе стороны пышной груди, тонкие, почти девичьи руки загрубели и раздались в запястьях, открытый лоб стал гораздо выше и шире («Быков бить!» – говаривала одна моя знакомая, завидя женщину с таким лбом). Еще одно суетливое движение – и уже рыжеватые пряди пышной гривой усыпали плечи, тонкие нервные пальцы оказались украшены длинными – почти как мои – ногтями, тонкий нос аристократически морщился, вдыхая запах однозначно подгорающей картошки. Только глаза – яркие, выразительные васильковые глаза – оставались такими же, как бы ни менялась остальная внешность.
– Ничего себе! – пораженно присвистнула я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153