Слишком много вопросов.Сможет ли она встретиться с ним лично? Сможет ли воспользоваться оружием? Сможет ли, собственно говоря, хладнокровно убить другого человека, живое существо? Сможет ли добраться до машины и скрыться незамеченной?Сидя во взятом напрокат автомобиле с выключенным кондиционером и обливаясь потом, она постепенно осознала, насколько неосуществим ее план. И будучи вынужденной отказаться от него, Кэрри стала искать альтернативы.Их было немного — точнее всего, одна. Рассказать Стивену правду. Рассказать ему все. Приняв это решение, Кэрри почувствовала себя ожившей, помолодевшей. Она тронула машину с места и направилась в город, даже не оглянувшись на стоявший за забором особняк.— Что, черт возьми, произошло с парнем? — взорвался Джино. — Знаешь, у него был такой вид, будто он вот-вот вытащит пушку. Ты видел эту сцену, Коста?— Нет, не успел.— Я видела, — ответила Лаки. — От Дарио я могу ожидать чего угодно.— Не понимаю я, что тут творится, — с тревогой сказал Джино. — Родной сын приходит сюда ко мне с пистолетом. Верни его, Коста. Пора, мне думается, взяться за мальчишку всерьез.— О, — пренебрежительно заметила Лаки, — по-моему, ты с этим несколько опоздал. Тебе бы стоило обращать на него побольше внимания, когда он был еще подростком.— Ты это с кем так разговариваешь? — взвился Джино.Лаки вспыхнула, но не отступила.— С тобой. Так я разговариваю с тобой. Когда мы с Дарио были совсем маленькими, мы не имели ничего похожего на нормальную семейную жизнь. Запертые в этом мавзолее в Бель Эйр, как двое прокаженных. Нам не дозволялось заводить друзей. Мы не могли, как другие дети, сходить в кино. Даже в магазин нас вечно сопровождала какая-нибудь нанятая тобой нянька. Что же странного в том, что Дарио стал таким, какой он есть?Джино не сводил с дочери взгляда.— Нечего сказать, действительно ужасная жизнь. Да у вас был великолепный дом — лучший из тех, что можно купить за деньги.Голос Лаки поднялся почти до крика.— Деньги! Кому нужны эти деньги? Пока я росла, мне нужен был ты! Я хотела, чтобы ты заботился обо мне, чтобы ты был со мной. Я хотела, чтобы ты был настоящим отцом!Ее слова резанули Джино по сердцу.— Для вас обоих я всегда делал все, что мог. Так, как мог…— Но этого оказалось недостаточно! — злорадно бросила Лаки.На улице раздался вой полицейских сирен. Коста подошел к окну, стараясь рассмотреть, что происходит внизу.— Убирайся и приведи сюда Дарио! — заорал на него Джино.Коста исчез. Лаки вздохнула.— Мне пора. Видишь, мы не можем даже разговаривать — ты и я. И никогда не могли.— Ты сказала, что я не был настоящим отцом, — простонал Джино. — А ты? Ты была порядочной дочерью? Побеги из школы. Траханье с прохожими. Отправилась в…— Не была, — Лаки перебила отца, в ней клокотала ярость. — Но если бы и была — так что?— И она говорит « так что»! Так что? — Джино печально покачал головой. — Ты права. Лаки. Мы живем в разных измерениях — ты и я. Можешь идти. Семь лет — и ни одной хотя бы открытки. Вот это дочь.— Ты сам мне не писал! — бросила она в ответ. Внезапно Джино почувствовал себя усталым. Раздался стук в дверь.— Кто там еще? — недовольно спросил он.— Это Коста. Откройте, быстрее!Лаки подхватила свою сумочку. Ей хотелось расплакаться — она и сама не знала почему.Джино распахнул дверь, и в номер ввалился Коста, белый и дрожащий.— В Дарио стреляли, — выдохнул он. — У входа в отель. Он мертв.— Матерь Божья! — вскричал Джино. — Матерь Божья!Лаки окаменела.Резким движением ударив себя кулаками в грудь, Джино спотыкаясь побрел к кушетке. С губ его сорвался стон.— В чем дело? ; — Лаки вздрагивала. — В чем дело? Что с тобой?Он вновь застонал, лицо его стало серым. В одно мгновение Джино состарился, на глазах превратившись в того, кем и был, — в семидесятилетнего старика.— Я… думаю… что… это… серде… — едва слышно выговорил Джино. — Вызовите… врача… скорее… ПЯТНИЦА, 15 ИЮЛЯ 1977 ГОДА. НЬЮ-ЙОРК. ВЕЧЕР Держа в руке панель дистанционного управления, Энцо торопливо нажимал па кнопки, переключаясь с канала на канал, с одной программы новостей на другую.— Дорогой, — плаксиво протянула пышная блондинка, развалившаяся на роскошной, королевских размеров кровати в одних чулках розового цвета, — я хочу посмотреть « Любовные игры».— Ради Бога, оденься! — буркнул Энцо. — Твои сиськи надоели мне уже на месяц вперед.— А я думала, они тебе нравятся. — Она обиделась.— Одевайся, дура! Я специально вызвал этого парня из Голливуда, чтобы он посмотрел на тебя. Одевайся и помолчи!Все еще обиженная, женщина поднялась с постели, мимоходом восхитилась собой в зеркале и прошествовала в ванную.Энцо усмехнулся и вновь принялся нажимать кнопки. Жалкая шлюшонка — только на одно и годится. Однако ему нравилось входить в зал ресторана с такой спутницей, от которой присутствовавшие глаз не могли отвести, — а эта была одной из лучших. Имоджин. Восемнадцати лет. Бывшая победительница конкурса «Киска месяца». Объем груди — сто пять сантиметров. Такой у Энцо езде не бывало.Этой самодовольной шлюхе не терпелось стать кинозвездой. Ну так он ее звездой и сделает. Тоже мне штука.— Вик! — громко позвал Энцо. — Где, черт побери, сообщение о Джино и Лаки? Ведь сейчас уже должно быть что-то в новостях? Дарио-то только что показали.В комнату вошел Большой Виктор.— Сам не понимаю, босс. Возможно, их еще не обнаружили.— У тебя вместо головы жопа. Они же в отеле. Так не бывает, чтобы кого-то застрелили в отеле, а люди вокруг ничего не заметили. Горничная или любопытная дура из соседнего номера — кто-то должен был слышать выстрелы! Кто-то!— Не понимаю, босс.— И это все, что ты можешь сказать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99