– О господи, – сказал Уиллис, – крови, как из заколотой свиньи.– Эта сука!.. – ответил Хейз, надеясь, что Вирджиния Додж услышит его. Со всей осторожностью, на которую был способен, он сделал повязку.– У тебя есть что-нибудь подложить ему под голову?– Возьми мой пиджак, – сказал Уиллис. Сняв пиджак, он свернул его так, что получилось нечто вроде подушки, и почти нежно подложил под голову Мисколо.Бернс подошел к ним:– Ну как?– Ничего, нужен врач.– Как его вызвать?– Поговори с ней.– Это все без толку.– Какого черта, ты здесь старший!– Разве?– А что, не так?– Вирджиния Додж вбила клин в мое старшинство и расколола его пополам. Пока она сидит здесь с этой проклятой бутылью, я ничего не могу поделать. Ты хочешь, чтобы все мы погибли? Этого ты хочешь?– Я хочу, чтобы к раненому позвали врача, – ответил Хейз.– Никаких врачей! – крикнула Вирджиния с другого конца комнаты. – И не думайте об этом! Никаких врачей!– Понятно? – спросил Бернс.– Понятно, – ответил Хейз.– Не будь героем, Коттон. Здесь речь идет не только о твоей жизни.– Я не настаиваю. Пит, но какая у нас гарантия, что она не взорвет свою игрушку, как только появится Стив? И какое мы имеем право приносить Стива в жертву нашему эгоистическому желанию остаться в живых любой ценой?– А, по-твоему, лучше принести в жертву всех, кто сейчас в этой комнате, ради того, чтобы спасти Стива?– Прекратите разговоры, – приказала Вирджиния, – пройдите на другой конец комнаты, лейтенант! Ты, коротышка, туда! А рыжий – в угол.Все разошлись. Анжелика Гомес наблюдала за ними с улыбкой, явно забавляясь. Она поднялась – ее узкая юбка натянулась, подчеркивая линию бедер, – и подошла, немного раскачиваясь, к Вирджинии Додж, которая неподвижно сидела за столом со своим револьвером и бутылью... Хейз наблюдал за ними. Он смотрел на них отчасти потому, что страшно разозлился на шефа, и лихорадочно искал какое-нибудь средство убрать Вирджинию Додж. Но он не мог отвести глаз от Анжелики Гомес еще и потому, что пуэрториканкская девица была самым красивым существом женского пола, которое ему довелось видеть с незапамятных времен.Он не мог сказать с полной уверенностью, что интересует его больше – круглые ягодицы Анжелики или бутыль на столе. Он фантазировал не только относительно нитроглицерина, но и относительно того, насколько взрывчатой может оказаться эта крашеная блондинка, и с каждой минутой Анжелика Гомес казалась ему все более привлекательной. Ее движения были экономны и гармоничны. Тонкие лодыжки плавно переходили в стройные икры и полные бедра, тонкий овал лица и чистая линия шеи гармонировали с аристократическим носом. Она в совершенстве владела своим телом и словно не сознавала свою редкую красоту. Смотреть на нее было одно удовольствие.“Эта женщина перерезала горло человеку, – напомнил себе Хейз, – хорошая девочка”.– Эй, это бомба, правда? – спросила Анжелика Вирджинию.– Садись и не приставай ко мне, – ответила та.– Не надо быть такая нервная. Я только спросила вопрос.– Да, в этой бутылке нитроглицерин.– Вы ее будете взорвать?– Да, если надо будет.– Зачем?– Заткнись. Не задавай глупых вопросов.– У вас есть револьвер тоже, да?– У меня два револьвера, – ответила Вирджиния. – Один в руке, другой в кармане плаща. И еще несколько в этом ящике. – Она указала на ящик стола, куда положила Оружие детективов, прибавив к ним револьвер Уиллиса.– Я думаю, вы серьезная, да?– Да, я совершенно серьезна.– Эй, послушайте, отпустите меня, а?– О чем ты говоришь?– Отпустите меня, и я уйду отсюда. Сейчас вы здесь главнее всех, правда? Вы слушали, что говорит этот парень раньше, правда? Он говорит, вы вставили клин, правда? Хорошо. Я уйду. Хорошо?– Ты останешься здесь, милашка, – твердо произнесла Вирджиния.– Пор ке? Зачем?– Потому что если ты выйдешь отсюда, то станешь болтать.А если разболтаешь кому не следует, все мои планы летят к чертям.– Кому разболтаю? Не буду говорить никто. Сразу уеду из чертов город. Может, вернусь Пуэрто-Рико. На самолет. Я перерезала глотку этот парень, слышишь? Теперь эти сопляки будут мне отомстить. И одно утро я просыпаюсь мертвая, правда? Давай, как тебя, Кармен, отпусти.– Ты останешься, – сказала Вирджиния.– Кармен, не...– Останешься, – повторила Вирджиния.– Ну, а если я выйти? Если я просто выйти?– Получишь то же, что и тот легавый.– Ох, ну и стерва! – сказала Анжелика, вернулась к своему стулу и уселась, скрестив ноги. Поймала взгляд Хейза, улыбнулась ему и сразу же натянула юбку пониже. Вообще-то Хейз не изучал ее ноги. Ему пришла в голову мысль. Он придумал план, состоящий из двух частей, и первая часть плана – если его удастся выполнить – должна быть выполнена именно там, где сидела пуэрториканкская девица. Суть идеи заключалась в том, что в ход пускались два металлических предмета. Хейз был почти уверен, что один из них подействует немедленно, а для второго понадобится некоторое время, если это вообще сработает. Идея показалась Хейзу блестящей, и, завороженный ею, он уставился в пространство. Случайно его взгляд сфокусировался на ногах Анжелики.И теперь, используя тот факт, что Анжелика находится поблизости от одного из предметов, и понимая, что Вирджинию Додж следует отвлечь перед исполнением первой части плана, он пробрался к Анжелике и достал из кармана пачку сигарет. – Закуришь?Анжелика взяла предложенную сигарету. “Мучас грасиас. Большое спасибо”, – сказала она, поднесла сигарету к губам и посмотрела в лицо Хейзу.– Нравятся ноги, парень?– Да, красивые ноги, – согласился Хейз.– Чертовски красивые ноги, еще бы! Не так часто увидишь такая ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41