Вот что, однако, пугало. Попытки публично поколебать пьедестал национального героя-доносчика были эмоциональны. А его защитники вовсе не собирались сдавать позиции. Они то и дело появлялись на страницах разных печатных органов не только с эмоциями, но, споря с книгой и чувствуя свою силу, властно заявляли, что Морозов был и остается героем.
В "Аргументах и фактах" от имени Прокуратуры СССР старший советник юстиции И.Титов отвечал читателям, что он изучил "архивные материалы следствия и судебного разбирательства об убийстве Павлика Морозова". Но рассказывал Титов старый миф, почерпнутый им из советских газет и книг. Даже обвинительное заключение по делу об убийстве Павлика и его брата прокурор изучал по пропагандистским материалам того времени. Ни единого архивного факта не приводил Титов, не назвал ни источников, ни имен свидетелей и еще больше запутал истину.
Скрытая цель публикации была ясна: попытаться нейтрализовать книгу "Вознесение Павлика Морозова", то есть те свидетельские показания и документы, что были опубликованы в Лондоне и передавались западными радиоголосами. Но повторяя и подновляя старые легенды о юном большевике-агитаторе, борце за социализм, защитники Павлика Морозова вынуждали читателей стремиться узнать новости не из советских источников. Журналисты и писатели из авангарда призывали к совести. А в тысячах школ по всей стране честность продолжала воспитываться на примере подлости, концентрированным выражением которой стал Морозов. Метастазы свидетельствовали о том, как серьезна болезнь. Попытаться лечить ее значило отказаться от классовой морали и признать правоту христианской, признать, что социализм есть восстановление крепостного права в России, да такими методами, которые не снились Ивану Грозному.
Постепенно в советской печати стала обнаруживаться некая жесткая рука. Книга "Вознесение Павлика Морозова" подтачивала устои социализма, и ЦК ВЛКСМ, Прокуратура СССР, редакция газеты "Пионерская правда", журналы "Пионер", "Человек и закон" создали комиссию для проверки подвига Морозова. В результате Бюро Центрального совета Всесоюзной пионерской организации имени Ленина постановило: "Считать правильным решение бюро от 1955 года о занесении Павлика Морозова в Книгу почета. Сообщить об этом через средства массовой информации всем пионерам и их родителям, широкой общественности".
Итак, в разгаре гласности и перестройки было всенародно объявлено, что известный всем подросток остается героем 001. Начиналась третья (после реальной и мифической) жизнь Павлика Морозова - ирреальная. То была отчаянная попытка старых сил повернуть колесо истории вспять, к временам застоя. Маниакальное усердие в восхвалении доносчика проявляли некоторые журналисты, например, В.Кононенко (журналы "Человек и закон", "Советская педагогика"), В.Бушин (газета "Советская Россия").
Что же было делать мальчику из Цимлянска и миллионам других мальчиков и девочек в Советском Союзе? Петь хором песню "Равняйся на Павла Морозова!" или не петь? Доносить на родителей куда следует, если папа маме рассказал анекдот про Горбачева, или не доносить?
Главный подвиг Павлика - донос на собственного отца - звучал неблагозвучно. И советские газеты, обязанные по постановлению оповестить население, дружно заявили: не было в документах доносов Павлика! И значит, он был просто юным коммунистом, борцом за светлое будущее. Стало ясно, что указания оставить Павлика в героях, поступают централизованно. Откуда? Может, комсомол нынче не у дел и не в почете и, чтобы доказать свою полезность, ищет заслуги в прошлом? Но комсомол - лишь приводной ремень. Кому было выгодно, чтобы доносчик оставался всеобщим образцом для подражания?
В то время поступали настойчивые требования обнародовать списки тайных осведомителей, и некоторые из них уже каялись в печати, освобожденной от цензуры. Становилось ясно, какая организация больше других печется о неколебимости и славе героя-доносчика. Указания шли из другого учреждения, которому гласность поперек горла, историческая правда опасна и не нужна, а вот доносчики всегда требуются. Газета "Известия" напечатала интервью с начальником управления КГБ А.Бураковым, в котором он говорил о необходимости крепить сеть "нештатных сотрудников в каждом коллективе". Этому ведомству герой-доносчик был нужен всегда, и в заморозки, и в оттепель. Сетования отважных интеллигентов насчет повреждения нравственности не меняли сути дела. Сталин, как мы помним, задумал поставить памятник Морозову на Красной площади, а поставил на Красной Пресне. Но подлинное место предателю отца было на Лубянке. Эта организация уверена, что Павлики Морозовы служат и будут ей служить верой и правдой завтра.
И пресса под давлением сверху централизованно обрушилась на книгу "Вознесение Павлика Морозова" в духе самых мрачных времен, обвиняя автора в клевете, создании "антисоветской фальшивки", оскорблении чести советского героя. Журнал "Человек и закон", выходивший тиражом десять миллионов, грозил, что будет судить автора книги. Особенно злые статьи писали журналисты, причастные к созданию мифа о пионере-герое.
А изданная в Лондоне книга "Вознесение Павлика Морозова", о которой много писала пресса в США, Франции, Израиле, Германии, потихонечку продолжала проникать за железный занавес, в социалистический лагерь. Сжатый пересказ книги опубликовал в Таллинне журнал "Пионер" на эстонском языке, затем появился перевод на венгерский. Книга "Доносчик 001" была издана на польском языке и объявлена бестселлером в Варшаве, начала печататься по главам в латышских газетах и журналах в Риге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65