"Пионерская правда" и другие газеты обращались с призывами к писателям показать пионера-героя Павлика Морозова. И Горький тоже обратил на мальчика внимание. Помог ему в этом молодой журналист из провинции Соломеин, которого мы многократно цитировали выше. Именно Соломеин создал первую версию мифа о Павлике Морозове.
В автобиографии, предоставленной нам его дочерью, Соломеин писал, что происходит из середняков, но его отец имел две лошади, а такие считались кулаками. Мать его потом вышла замуж за кулака. Отчим жестоко избивал Соломеина, а потом убил его мать. Соломеин беспризорничал, жил в детских колониях. Образование получил трехклассное. Он был учеником столяра, рабочим бойни и махорочной фабрики, копал канавы, работал рассыльным, пока в 30-м году не был послан как кандидат в члены партии в колхоз в числе двадцати пяти тысяч других таких же уполномоченных проводить колективизацию. Это и было началом его партийно-литературной карьеры.
Он начал писать, и вскоре его взяли в редакцию свердловской газеты "Всходы коммуны", где он дорос до заместителя редактора. После этого Соломеин сменил не менее шестнадцати должностей в местных газетах на Урале и умер от хронической болезни сердца в 1962 году. О мировоззрении Соломеина в какой-то мере можно судить по его сравнению капитализма и социализма: там бьют детей, а здесь бьют барабаны. Толчком к тому, чтобы сделаться писателем, Соломеину послужило специальное распоряжение Уральского обкома написать книгу о новом человеке - Павлике Морозове. Срок установили десять дней.
В Герасимовку Соломеин приехал примерно через месяц после убийства. Он был не просто представителем газеты, но и уполномоченным райкома партии по раскулачиванию. Его называют даже председателем колхоза в Герасимовке, но, хотя в музее висит его фотография с соответствующей подписью, это домысел. Собирая материал для книги, Соломеин не надеялся на память, благодаря чему мы получили тщательные записи всего, что он первым увидел в Герасимовке.
К несомненным достоинствам Соломеина следует отнести его неравнодушное отношение к жизни, трудолюбие и скромность. В отличие от большинства авторов, Соломеин добросовестно опрашивал людей. Но он был представителем органов пропаганды, имеющих определенную задачу. Честный интервьюер, он записывал подчас и то, что работало против героя. Партийный журналист, он рапортовал только о подвигах пионера-доносчика.
В воспоминаниях Соломеина, относящихся к жизни в Герасимовке, имеется второй герой-доносчик, и читать о нем не менее интересно, чем об официальном герое Павлике Морозове.
Соломеин искренне рассказывает, как после смерти Павлика из-за отсутствия доносов стало трудно выполнять хлебозаготовки. Тогда он стал искать в деревне доносчика, который заменил бы Морозова. Васька Карлович был дурашковат и пьянчуга. "Только через неделю, после неоднократных разговоров, Васька согласился помочь сельскому совету найти кулацкий хлеб. По утрам приходил ко мне в квартиру или в сельсовет и рисовал в моем блокноте план с надписями: "Конюшня. Десять шагов по направлению к бане". Или: "Баня. Восемь шагов вправо, к большой сосне". Я перерисовывал эти планы своей рукой на маленьких листочках и передавал их членам комиссий сельсовета. Комиссии приходили во двор кулака, заглядывали во все уголки и в конце концов, как правило, "случайно обнаруживали" яму, наполненную хлебом. В красных обозах имени Павлика Морозова, которые мы направляли в Тавду один-два раза в неделю, было немало возов, найденных в ямах".
Доносил Васька, простодушно объясняет Соломеин, не от любви к советской власти, а за бутылку водки. Соломеин скрывал имя личного соглядатая и говорил, что у него "сорок помощников-пионеров", то есть, вообще-то, подвергал детей риску разделить участь Морозова. Следом за конфискацией хлеба шли процессы, на которых общественным обвинителем выступал сам Соломеин, а каждый крестьянин, укрывший хлеб, получал причитающиеся ему пять или десять лет лагерей. Соломеин ходил по деревне с пистолетом в кармане, а когда ему пригрозили, стрелял и ранил крестьянина. Он же арестовывал людей, которые заглядывали в окна сельсовета, - по подозрению в покушении на него, журналиста, а по совместительству - уполномоченного райкома. Эти воспоминания Соломеина опубликовала газета "Тавдинская правда" к очередному юбилею подвига Павлика Морозова.
Как видим, первому биографу Павлика Морозова пришлось не только создавать светлый образ доносчика в литературе, но и самому заниматься доносительством, что он успешно совмещал. Однако с первой книгой Соломеину не повезло. Он написал "В кулацком гнезде" за двадцать дней и ночей и - за опоздание на десять дней - получил партийный выговор. Издавали книгу поспешно, о чем свидетельствует множество корректорских ошибок. Книга была быстро издана на других языках народов СССР. Отрывки из нее печатались в Париже, в журнале компартии "Мон Камрад". Соломеин послал книгу в дар вождю пролетарских писателей Горькому и еще нескольким писателям. Ответил ему только Горький, причем сразу.
Известно, что основоположник соцреализма охотно хвалил ничтожные и полуграмотные книги, если они принадлежали перу пролетарских авторов. Какой бы неумелой ни была книга "В кулацком гнезде", она, казалось бы, как нельзя более кстати иллюстрировала задачи, поставленные перед новой литературой, и отвечала призывам самого Горького. И вдруг: "Плохая книжка; написана неумело, поверхностно, непродуманно... Героический поступок пионера Павла Морозова, будучи рассказан более умело и с тою силой, которая обнаружена Морозовым, - получил бы очень широкое социально-воспитательное значение в глазах пионеров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65