Было ясно, снежно, морозно и бодряще, светило стылым блином, не вызывающим аппетита, медленно выплывало из-за деревьев. Его негреющие рыжие лучи отражались от внушительной надписи на фасаде «Учебно-тренировочный центр охранного предприятия „Скат“». Набрана она была из стреляных гильз. День обещался быть, как у классика, славный – с морозом и солнцем. Только вот любоваться красотами природы не хотелось, хотелось двигаться.
– Равняйсь! Смирно! Вольно! На первый-второй рассчитайсь! – Бродов приосанился, подождал, передернул плечищами. – Так-с, все в сборе. Двадцать пять героев-панфиловцев. Без трех, как в преферансе. Чертова дюжина туда, апостольская сюда. Девочки налево, мальчики направо. Все, на старт, внимание, марш! Удачи.
Он глянул на часы, потом на замыкающих, добро улыбнулся и пошел завтракать. Какая может быть война на голодный-то желудок?!
Завтракали впятером, начальствующим составом, в необыкновенно чистой, выскобленной до белизны кухне. За необъятным столом на полозьях, приделанных к нему по сибирскому обычаю, чтобы легче было мыть пол, сидели Бродов, Кныш, Небаба, Наговицын – все мужики осанистые, рослые, сразу чувствуется, из военных, а также лицо сугубо мирное, гражданское, интеллигентнейшее и начитанное – Павел Юрьевич Звонков, ответственный за хозчасть. Строго говоря, был Павел Юрьевич ученым, доктор каких-то там наук и некогда руководил научной станцией, расположенной на берегу Байкала. Да только кому она нужна сейчас, орнитология-то? Если интересует кого, то только в плане кур, диетических яиц и синей птицы счастья. Нет, на фиг, коли уж сидеть в тайге, то не под эгидой Афины Богиня Афина считалась в Греции покровительницей наук.

, а под плавниками «Ската». Этот небось зарплату не задерживает.
– Ну, кому добавить? – ищуще глянула из-за кастрюль разрумянившаяся Раиса Дмитриевна, мигом сориентировалась в обстановке и направилась со сковородкой к Бродову. – Ну ты смотри, хочет и молчит. Пельмени, Данила Глебович, жареные, кушай на здоровье, застенчивый ты наш. Давай, давай, лопай, равняй морду с жопой. Приятного аппетита.
Вот ведь бой-баба с яйцами, даром что кандидат наук. Любимый ассистент и супруга интеллигентнейшего доктора-завхоза – с бюстом шестого номера, тяжелым кулаком и метким, не в бровь, а в глаз, словом, частенько матерным. А вообще-то, славная женщина, надежная, с такой можно и в разведку. Да, похоже, с дражайшей половиной Павлу Юрьевичу повезло, причем крупно, вот оно – единство и борьба противоположностей.
– Значит, застенчивый? – удивился Кныш, хрустко раскусил огурчик и вдруг расхохотался, в восторге выругался, с экспрессией продырявил воздух вилкой. – Ага, особенно тогда, в Салернском…
В Салернском заливе однажды они с Бродовым вдвоем угробили под настроение с полдюжины «котиков» Речь идет о смешанной разведывательно-диверсионной группе ВМС США SEAL (аббревиатура английских слов: море, воздух, земля). Одновременно SEAL означает «морской котик», «тюлень». Бойцы этого подразделения традиционно считаются лучшими в США.

. Красу, отраду и гордость хваленого американского спецназа. И ничего, даже не поморщились.
– Да ладно тебе, Вася. Нашел тему за столом, – вспомнил Бродов море, красное от крови, сразу помрачнел и, дабы сменить пластинку, воззрился на Небабу, со тщанием готовящегося к приятнейшему чревобесию: – Ну что, Семен Ильич, как там путанка твоя? Долбится?
– А як же, командир, долбится, куда ей деться. Эх, если бы была еще не рыба, а баба, – посетовал Небаба, огромный, бритый наголо, напоминающий Котовского. – Хотя один хрен, и та и другая употребляются в сыром виде.
Вчера с большим трудом он добыл из-подо льда щуку, морозил ее всю ночь в сугробе и сейчас готовил патанку – исключительно полезное и питательное блюдо, с гарантией предохраняющее от всех известных недугов. Рецепт был прост, но требовал терпения: остекленевшую, ставшую каменной щуку требовалось раздробить, перетереть, сломать ей каждое ребрышко – словом, превратить замерзшую хищницу в кашу. Что Семен Ильич сейчас и делал, предвкушая, как закончит труд, посыплет перцем, помочит уксусом и… возьмется за ложку. Эх, да никакая путанка с патанкой и не сравнится.
– Да, а вот у нас в средней полосе хрен будет, а не патанка, – горько заметил Наговицын, тяжело вздохнул и сухо захрустел пудовыми, с хорошую кружку, кулаками. – Вернее, патанка из селитеров будет. О щучьей икре-пятиминутке я уже и не говорю. Всю экологию загадили, сволочи Увы, горькая правда жизни. В щуке, выловленной, к примеру, в Онежском или Ладожском озере, можно отыскать более трехсот личинок широкого лентеца, в просторечии селитера. В Чудском же озере заражена практически вся рыба.

.
Он жил в Сибири уже не первый год, но всегда при случае повторял: «Мы прорвемся, мы пскопские».
– Э, уважаемый Степан Игнатьевич, вы переходите на частности, сужаете проблему, – вклинился в общение эрудированный завхоз. – Что там Ленобласть, что там Нечерноземье. Паразитов хватает везде. Вот здесь в Сибири, например, на Оби и Иртыше почти каждый местный житель страдает описторхозом. Его вызывает паразит, э, дай бог памяти… а, метацекарий. Страшное, доложу я вам, Степан Игнатьевич, создание – обретается в печени или в желчном пузыре и способен выесть у человека почки. Тут уж, естественно, не до миндальничанья, не до компромисса, необходима экстренная полостная операция. А все дело в строганине, в замороженной рыбе, которую так любят здешние аборигены.
– В замороженной рыбе? – насторожился Небаба, угрюмо засопел и бросил фрагментировать многострадальную хищницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16