Его профессия как раз и состоит в том, чтобы обманывать клиентов и обвинять своих конкурентов, извлекая при этом максимум прибыли из каждого дела. Но мне — и только мне! — он говорит правду. Только один раз он попытался схитрить со мной, и память об этом навсегда осталась на его теле. Когда когти сокола вонзились в его грудь, чтобы вырвать сердце, он успел вовремя раскаяться. Люди из Библоса нам очень полезны, мой верный друг. Благодаря им я смогу наводнить Египет множеством сторонников нашего дела.
Бешеный был ошеломлен.
Значит, Провозвестник манипулировал несколькими сетями и знал Мемфис, как карман своей шерстяной туники!
Несмотря на жару, на его лбу не было никакого пота. И пока Бешеный выдул огромный кувшин свежего прохладного пива, Провозвестник не проглотил ни капли, лишь шептал заклинания, в которых Бешеный не понял ни слова.
42
Икер подогнул под себя одну ногу и сел, а вторую, согнув в колене, поставил так, как требует поза писца, когда он собирается прочитать папирус. У юноши было столько работы, что он редко уходил из своего малюсенького рабочего кабинета, расположенного в левом крыле дворца правителя провинции.
Икер хотел все проверить сам. Его не устраивали краткие отчеты, подготовленные для облегчения его задачи другими писцами, и он без конца возвращался к подлинным документам.
И почти каждый раз он мог себя поздравить! Детали опускались, цифры переписывались плохо, технические сопоставления подтасовывались. Восстанавливая истину там, где это представлялось возможным, ведший свой поиск Икер сталкивался с тревожной реальностью, которая все более ему открывалась: многие чиновники умело маскировали факты, чтобы заставить Джехути поверить в то, что его провинция — самая богатая и самая могучая в Египте.
Истинное положение дел было не столь блестящим. В армии было слишком много наемников, в страже пустыни — слишком много ветеранов, некоторые земли плохо возделывались, многие хозяйства плохо управлялись. В случае военного конфликта Джехути рисковал тем, что ему не хватит оружия. Поэтому общий отчет, который Икер собирался составить в ближайшие дни, будет скорее пессимистичным.
— Иди сюда, ты должен это видеть, — позвал его коллега.
— Нет времени.
— Отвлекись. Такое зрелище пропустить нельзя ни в коем случае.
Икер, заинтригованный, вышел из дворца.
Писцы, стражники, повара, служанки и вся остальная обслуга бежали в сторону Нила.
На поросший травой островок, который находился на самой середине реки, прилетела стая из пятидесяти журавлей с перьями цвета пепла и тонкими лапками. Устроившись, они стали исполнять свой грациозный танец. Ритмично подпрыгивая, они то взлетали, то садились, то крутились на месте, то образовывали нечто вроде хоровода. Как и все, Икер любовался этим неожиданным балетом, который радостными криками приветствовали жители провинции.
— Отличное предзнаменование, — сказал Икеру на ухо один писец, который должен был получить направление на землемерные работы. — Оно означает, что фараон Сесострис сумел добиться высокого паводка. Никому этого не повторяй, но это доказательство того, что он — великий царь.
Обдумывая сказанное, Икер пошел кормить своего ослика, уютно устроившегося в тени навеса.
— Ситуация становится деликатной, — поведал он Северному Ветру. — Если население провинции возьмет сторону фараона, то позиция Джехути станет шаткой. И если успех Сесостриса столь впечатляет, никто не сможет ему противостоять.
Осел мирно жевал траву, похоже, эта новость его не тревожила.
Вернувшись в свой кабинет, Икер снова увидел перед собой лицо юной жрицы. По нескольку раз в день и во сне ее образ являлся ему, каждый раз становясь все ярче и все настойчивей. Вместо того чтобы сглаживаться со временем, черты ее лица становились все определеннее, словно она находилась совсем рядом с Икером.
Когда же он снова увидит ее? Возможно, на какой-нибудь церемонии, в которой она примет участие... Но как его предупредят об этом? И если она принадлежит к Золотому Кругу Абидоса, то, может быть, ему стоит отправиться в этот священный город, недоступный для такого непосвященного, как он? Его любовь казалась ему обреченной на неуспех, но в любом случае он не откажется от нее, не поговорив с юной красавицей. Она должна узнать о тех чувствах, которые она внушила Икеру, даже если он не сумеет передать всю их глубину.
Несмотря на загадочные намеки генерала Сепи, Золотой Круг Абидоса так и не утратил для Икера своей таинственности. Следовало ли думать, что его действие состояло лишь в возрождении и омывании светом таких стариков, как Джехути? Стало быть, люди умели управлять им и его энергией в исключительных обстоятельствах.
Правитель провинции сидел в кабинете Икера и читал его черновики.
— Господин, это всего лишь разрозненные заметки.
— Но они вполне понятны: моя администрация беспрестанно мне льстила, и в случае конфликта моя армия не в состоянии оказать сопротивление.
Икер не стал прятаться от прямого ответа.
— Это так.
— Отличная работа, мой мальчик. В конце концов, журавлиный танец пришелся на нужное время. Благодаря ему вся страна знает, что Сесострис заставит расцвести землю и наполнит ее плодами. Обе Земли объединятся, и наступит счастливое время, потому что пришел настоящий хозяин. Благодаря ему паводок наступит в урочный час, дни будут благотворными, а ночи будут даровать прекрасные часы отдыха. Фараон — это животворящая энергия, его уста возвещают изобилие, он создает то, что должно создавать, и дает жизнь своему народу. Час за часом, без отдыха, он творит свое таинственное дело, которое соединяет воедино природу и общество.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101