Когда-нибудь, когда я уйду в мир иной, я обязательно успокоюсь и попаду на небеса. Они будут такие теплые, пушистые, мягкие, что можно запросто дотронуться до них рукой и ощутить то, что я мечтаю ощутить долгие годы. Моя подруга Светка назвала бы это кризисом среднего возраста. Странно, но никогда раньше я не испытывала подобный кризис.
И все же в моих руках был пистолет, а как я уже говорила ранее, пистолет всегда приносит нам уверенность и защищенность. Куча вопросов без ответов, множащаяся, как снежный ком, очень сильно подорвала мою психику и окончательно сломила мою нервную систему. Мне представился Макс, добропорядочный отец семейства, который, наверное, уже уложил свою дочку спать, пошел в опочивальню вместе со своей любимой женушкой и занялся с ней тихим, семейным, одним словом, домашним сексом в самой семейной позе, позе бутерброда. При этих мыслях мое сердце заколотилось с бешеной скоростью, а на душе стало совсем погано.
Вновь посмотрев на свой пистолет, я уже не понимала, кого же мне больше хочется убить — себя или Михаила, потому что все, что он говорил совсем недавно, было просто ложь. И мы оба знали, что это ложь. Все, что творилось со мной в последнее время, было ложь. А я не могла больше жить во лжи. Ни жить, ни работать.
Взяв пистолет точно так же, как я это виртуозно делала в кино, я сняла его с предохранителя, развернулась на сто восемьдесят градусов и направила его на Михаила.
— Привет, — тихо сказала я и посмотрела на него в упор.
— Привет, — прохрипел Михаил и слегка попятился назад.
— Здорово мы стоим, да?
— В смысле?
— В смысле того, что у нас у обоих оружие. Интересно, чье быстрее выстрелит? Теперь ты понял, что я делала в твоем кабинете?
— Искала оружие.
— Правда. Какой ты догадливый, молодец.
— Л ты хоть умеешь им пользоваться?
— А чего там уметь. Там уметь-то и нечего. Меня работа научила.
— И зачем тебе оружие?
— Затем же, зачем и тебе.
— Ты хочешь мне задать несколько вопросов?
— Правильно. Какой ты догадливый. Догадливее не бывает.
— И какие вопросы ты мне хочешь задать?
Я не отводила взгляд в сторону, а смотрела Михаилу в глаза. Меня поразило, что в его глазах не было ни капли страха, а только восхищение. Господи, я вызывала только восхищение и ничего больше!
— Миш, ты что, меня совсем не боишься?
— Боюсь, — нервно засмеялся Михаил и теперь уже снял с предохранителя свой пистолет.
— Что-то не похоже, чтобы ты меня боялся.
— Я очень тебя боюсь. Так боюсь, что сейчас, по-моему, описаюсь.
— А ты зря смеешься, ведь я могу и выстрелить.
— Так неинтересно. Мы с тобой так не договаривались. Для начала ты обещала мне задать несколько вопросов.
— Интересно, что же это за вопросы такие, если их нужно задавать под дулом пистолета?
— Ты уверен, что хочешь услышать эти вопросы?
— Ты меня заинтриговала.
— Хорошо, Михаил, а ты и вправду меня любишь?
— Что?!
— Я говорю, ты в самом деле в меня влюблен?
Михаил усмехнулся, но не помедлил с ответом.
— Ты считаешь, что этот вопрос надо задавать с пистолетом?
— С пистолетом.
— Я могу тебе на него ответить так: я влюбился в тебя сразу, как только увидел.
— Это большая и чистая любовь?
— Это очень большая любовь. Не знаю, как там насчет чистоты, но в любви полно грязи. Без грязи не бывает любви.
— Хорошо. Тогда скажи мне, куда ты дел свою жену?
— Что?!
— Я, по-моему, ясно спросила. Куда ты дел свою жену?
— Я дел?!
— Ты дел. Ладно, Миш, хватит ломать комедию. Все было сработано неплохо, только уж слишком примитивно.
Когда я сказала последнюю фразу, я почувствовала, что от напряжения я просто не в силах удержать пистолет в руках. Я не сводила своих зеленых глаз с Михаила и улыбалась таинственной и манящей улыбкой.
Михаил изменился в лице и резко нажал на курок. Но выстрела не последовало.
— Ой, черт, забыл, что пистолет не заряжен.
Я нажала на свой курок, и произошло то же самое.
— Сукин сын, у тебя не оружие, а настоящее дерьмо.
Глава 21
А затем послышался шум подъезжающей к дому машины. Мы с Михаилом переглянулись и одновременно опустили свои незаряженные пистолеты.
— Ты кого-нибудь ждешь?
— Нет.
— Но кто-то приехал.
— А кто?
— Ты у меня спрашиваешь?! Я вообще с тобой разговаривать не хочу. Ты, между прочим, задница, чуть было меня не убил. Если бы пистолет был заряжен, ты бы всадил мне пулю в самое сердце.
— Дура ты. У меня в доме вообще нет заряженного оружия.
— Почему? У тебя же такая неспокойная жизнь.
— Потому, что если в доме есть заряженное оружие, то оно обязательно выстрелит.
— Все равно я тебе не верю. Ты хотел меня убить, гад ползучий.
— Дура ты. Я тебя люблю, как я могу тебя убить.
— Еще недавно ты сам говорил мне, что любовь нужно убивать сразу.
— Мало ли что я говорил… Слушай, ты такая бабенка тяжелая. Теперь я понимаю, почему от тебя все мужики бегут.
— Бабенка, знаешь, где?! В деревеньке! Олух неотесанный!
— Ладно, не время сейчас отношения выяснять. А пулю в сердце я бы тебе и в самом деле всадил. Только не пулю, а стрелу, чтобы ты хоть немного взаимностью ответила. А то рассказываешь мне про своего женатика недорезанного… Думаешь мне это приятно слушать?! Я вообще не понимаю, зачем тебе сдался этот павлин?
— Сам ты павлин! У того павлина, может, хвост красивее!
— Красивее, говоришь?!
— Красивее!
— И что ты имеешь в виду под хвостом? Что он у него больше и толще?!
— У него перьев больше…
— Надо же, у него там, значит, перья имеются!
— Имеются, и притом разноцветные.
Когда машина притормозила у самого дома и послышались мужские голоса, я тихонько вскрикнула и посмотрела на Михаила испуганными глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96