— Господи, да откуда тебе-то знать… Что ты вообще можешь про меня знать?!
— Я знаю про тебя намного больше, чем ты думаешь. Я знаю тебя даже лучше, чем ты сама.
Последняя фраза прочно засела в моем сознании, но я решила, что уже настало время переходить от слов к делу. Я вновь встала и стала мерить своими небольшими шагами комнату.
— Михаил, вообще мы с тобой здесь собрались не для того, чтобы обсуждать нашу личную жизнь…
— А почему ты так думаешь? — перебил меня Михаил.
— Что?!
— Почему ты думаешь, что я не хочу обсудить нашу личную жизнь?! Кстати, ты сама назвала ее нашей. Если она наша, значит, она общая. Личная жизнь одна на двоих.
— Ну что ты такое говоришь?!
— Я говорю то, что думаю. А может, я сижу и пью здесь только по одной простой причине — потому что неделю назад ты вышла замуж?! Наверное, Бог услышал мои молитвы и сделал так, что ты прожила со своим новоявленным мужем всего неделю и развелась. Может, я страдаю после твоей ТЕРАПИИ ДЛЯ ОДИНОКИХ СЕРДЕЦ и не нахожу себе места?!
— Ты что говоришь-то такое?!
— Что слышишь! Может, я хотел с тобой сегодня трезвым встретиться, да не получилось. Не забывай, что я хотел приехать к тебе сам, а сам бы я приехал трезвым как стеклышко. Но ты наплела мне про какого-то мужа.
— Я не наплела, — разозлилась я не на шутку. — Он у меня действительно был. Был, да сплыл.
— Я вообще не понимаю, как ты, такая потрясающая женщина, могла связаться с женатиком?!
— Можно подумать, ты не женатик…
— Женатики тоже разные бывают.
Я принялась нервно теребить свои длинные пальцы и с каждой минутой все больше и больше злилась на Михаила оттого, что он так упорно уходит от разговора о самом главном.
— Миш, давай говорить по существу. Я сюда приехала не для того, чтобы изливать душу и плакаться на несложившуюся личную жизнь. Тем более что личная жизнь у меня сложилась. Она не обязательно связана с мужчиной. Это только дураки думают, что если у тебя есть мужик, то, значит, есть и личная жизнь, а если у тебя мужика нет, то и нет ничего личного. Не знаю, как у тебя, а у меня все в порядке. Моя личная жизнь никогда не зависела и не будет зависеть от мужика. Кстати, о твоей жене и в самом деле ничего не слышно?
— Ничего.
— Ну а сам-то ты как думаешь, что с ней произошло?
— Бели бы у меня по этому поводу были хоть какие-то соображения… Если бы они были… Мне бы стало намного легче. У меня вообще никаких концов. Я дошел до крайности.
— До какой?
— Я написал заявление в милицию.
— Ты же вообще никогда не доверял милиции?
— Я уже не знаю, кому можно доверять, а кому нет. Ее ищут все — и частные детективные агентства, и милиция. Я больше не могу так жить. Я должен знать точно, где она. Мертвая, похищенная, живая, сумасшедшая. Я просто хочу ясности. Кстати, а этот лжеследователь Голубев тебя больше не навещал?
— Нет, — я слегка замешкалась, но затем продолжила дальше: — Не навещал, но он за мною следил.
— С чего ты взяла?
— Потому, что он появлялся именно в тех местах, в которых появлялась я.
Михаил заметно заинтересовался и даже отодвинул очередную налитую рюмку.
— Почему ты так думаешь?
— Потому, что я уехала на дачу черт-те за сколько километров от Москвы, и он появился там.
— Ты уверена, что он следил за тобой?
— А что ему тогда там делать?! Правда, он появился там раньше. Намного раньше, чем туда приехала я. Неужели ты считаешь, что это просто совпадение и нелепая случайность?! Случайно то, что он появился в моем доме и вынюхивал все, что касается твоей жены?! Случайно то, что он притащился в эту забытую Богом деревню и появлялся именно в тех местах, где когда-то была я?!
— На случайности это не похоже Кстати, а зачем ты поехала в забытую Богом деревню?. У тебя что, давно не было приключений на твою симпатичную задницу?
— У меня там были дела.
Я пристально посмотрел на Михаила и с ужасом подумала о том, что ему что-то известно.
— Ты что так на меня смотришь?
— Я не понимаю, зачем ты ездила в, как ты говоришь, забытую Богом деревню?
— Я же тебе уже ответила: у меня там были дела.
— Если этот Голубев таскается за тобой аж за пределы Москвы, значит, тебе угрожает опасность?!
Глаза Михаила заметно сузились, и я в который раз подумала о том, что в них так и сверкают какие-то нехорошие, хитрые огоньки. Словно мы ведем тяжелую игру: я по честным правилам, а Михаил нет.
— Со стороны этого Голубева мне больше не угрожает опасность, — совершенно спокойно ответила я.
— Почему?
— Потому что он мертв. А мертвые, как ты сам прекрасно понимаешь, не могут сделать живым плохо.
— Как это мертв?
— Так это. Он уже даже похоронен.
— Его убили?
— Убили.
— А кто?
— Какие-то отморозки.
Михаил встал и. пошатываясь, подошел к подоконнику. Облокотившись, он отодвинул штору и посмотрел в окно. Затем перевел взгляд на меня и нервно закурил сигарету.
— Анна, мне кажется, что ты чего-то недоговариваешь.
— А мне кажется, что ты тоже. Кстати, ты очень настойчиво пытался со мной встретиться и поговорить. Ты даже сказал мне, что это не телефонный разговор. Я вся внимание. Я жду.
— Чего ты ждешь?
— Твоего разговора.
— А мне казалось, что со мной хотела поговорить ты. Это ведь ты настояла на сегодняшней встрече. Я хотел поговорить с тобой завтра. Я внимательно тебя слушаю. Говори.
Я ухмыльнулась и встала напротив Михаила, облокотившись о стену.
— Странно у нас с тобой как-то все, Мишенька, получается. Мы оба хотели с друг другом поговорить, а когда встретились, то оказалось, что говорить-то особо и не о чем. Как это получается?
— Ну, говори, Анна, я жду. Ты зачем ко мне ехала?
— Я хотела узнать, как у тебя дела…— я была на пределе и чувствовала, как окончательно сдают мои нервы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96