Скажите, что я могу для вас сделать?
— Ничего. Все мы люди, и этот взрыв мог произойти не только в вашем доме. Он мог произойти в любом месте. Мне очень жаль, что все так вышло.
— Вы знаете, Анечка, у меня пропала жена.
— Как пропала?
— Я не могу ее найти после этого страшного вечера. Ее нет ни среди живых, ни среди мертвых. Ее вообще нигде нет.
— Как нет?!
— Я и сам не знаю. Может, ее похитили в момент взрыва? Она исчезла, испарилась, улетучилась. Был человек и нет человека. Я восстановил всю хронику событий. В момент взрыва она находилась вместе с гостями, а потом… Я и сам не знаю, что было потом… Дым… Паника… Все упали на землю… С тех пор ее нигде нет. Если бы ее похитили, с меня бы, наверное, потребовали выкуп, но никто ничего не требует.
— Мистика какая-то.
— Действительно мистика, — голос Михаила звучал обреченно и вызывал искренне сочувствие. — Вы знаете, Анечка, я так сильно люблю свою жену, что за это короткое время я словно постарел на несколько лет. Я не сплю, потому что боюсь умереть во сне. Вы меня поймете, если вы знаете, что такое Любить и страдать по-настоящему.
— Человек живет надеждой. Не отчаивайтесь. Жанна слишком ранимая и эмоциональная. Это видно невооруженным глазом. Быть может, она так напугана, что переживает эту трагедию где-нибудь в одиночестве.
— Где? — с надеждой в голосе спросил Михаил.
— Ну я не знаю. Вам виднее…
— Я проверил все, что только мог.
— Л что говорит милиция?
— Милиция ее ищет, но пока безрезультатно.
— Михаил, я бы хотела для вас хоть что-то сделать и мне очень жаль, что я ничем не могу помочь. Скажите, а раньше она когда-нибудь пропадала?
— Нет, что вы. Она так устроена, что и шагу без меня не может ступить. Анечка, когда я могу подъехать к вам за своей машиной?
— Да когда вам удобно, — вновь растерялась я.
— Тогда можно ровно через два дня в эту субботу к вечеру?
— Конечно. Вы обойдетесь эти два дня без машины?
— Анечка, у меня же их несколько.
— Тогда договорились. Я желаю вам, чтобы когда мы с вами встретимся, ваша супруга уже нашлась.
— Спасибо, Анечка. Я молю Господа Бога о том, чтобы это было действительно так.
Положив телефонную трубку, я постаралась восстановить дыхание и немного успокоиться. Михаил не спросил о деньгах. Хотя, наверное, очень глупо спрашивать о таких вещах по телефону. Он не мчится за своей машиной сегодня, сию минуту. Он приедет за ней только через два дня. Он мог бы прислать вместо себя водителя, который бы передал мне сумочку и телефон, но он хочет приехать за своей машиной сам. Возможно, ему нужно о чем-то поговорить… Возможно, он хочет мне что-то сказать… Он приезжает через два дня только потому, что он слишком сильно переживает за свою жену. Получается, что его жена намного важнее, чем оставленная без присмотра в машине крупная сумма денег. Зная его совершенно безумную любовь к жене, в это можно легко поверить. А может, он просто уверен в моей порядочности и знает, что я не задумываясь ни минуты верну ему деньги при личной встрече?! Наверное, даже идиот признает тот факт, что от такой суммы откажется только сумасшедший, тем более если эта сумма энное количество времени никем не охранялась. По крайней мере, основной, нетелефонный разговор состоится ровно через два дня. Конечно, я могла отложить встречу на неопределенный срок, сослаться на занятость, но это не выход из положения. Чем раньше состоится эта встрече, тем спокойнее я стану себя чувствовать. Да и избегать встречи тоже нельзя. Михаил почувствует неладное, забьет тревогу, и это приведет к самым нежелательным последствиям. Главное, не вызывать подозрений и вести себя как можно непринужденнее.
Посмотрев на молчащий телефон, я испытала сильное желание набрать номер Макса и сказать ему о том, как сильно я его люблю. Я даже сняла трубку… но почему-то ее положила. Значит, меня что-то сдерживало и не давало этого сделать. Только вот что…
Последующие два дня пролетели довольно быстро. Я побывала на киностудии, встретилась со своим агентом, взяла новый сценарий с интересной ролью, дала несколько интервью и выступила в прямом эфире популярного ток-шоу. А еще я побывала на одной презентации с вечеринкой для публичных людей. Эта вечеринка прошла под вспышки и щелчки камер с массой поцелуев, которые по своей сути и не были поцелуями. Мы все играли, как в кино или театре, а поцелуи были подобны тем, которые мы видим на наших телевизионных экранах. Я не была новичком на таких тусовках, а все окружающее уже не потрясало меня, как бывала раньше. Я научилась вести себя раскованно и совершенно свободно. Мы все позировали перед фотографами, которые с необычайной жадностью ловили наши фальшивые улыбки. Я научилась не удивляться роскоши, дорогим угощеньям в виде устриц в шампанском, голубей, фаршированных изюмом, и изысканным винам. Мы все, публичные люди, мы дети огромного, тяжелейшего, изматывающего труда и веселого праздника. Говорят, что жизнь артиста зависит от случая, и действительно, мы все были благодарны Господину Случаю и могли без тени сомнения встать перед ним на колени. Говорят, что творческие люди не могут жить долго и счастливо, потому, что мы растворяемся в творчестве и сгораем как свечи. Мы умираем от алкоголя, наркотиков, ожирения, хронического недосыпания, усталости, неврозов и стрессов, а также от полной деградации, как бы мы это ни скрывали. Мы все осматриваем друг друга оценивающим взглядом, словно жюри на конкурсе красоты. И все же в наших лицах есть благородство, гордость, но в них есть и тоска… Мы все стоим перед дилеммой: оставить все как есть, довольствоваться полученным результатом или двигаться дальше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96