— Сначала я думал, что Меррик просто отделяет часть стада и оставляет ее блуждать по зарослям мескита и ча-параля, а потом кто-то из ранчеро перегоняет ее и продает, но теперь складывается иная картина. Похоже, все делается во время совместного перегона в Хэролд. Часть бычков просто смешивается с маленьким стадом Симпсона, а прибыль от ее продажи позже делится… — Стоун уселся с таким видом, будто потерял всякий интерес к Тэре. — Что ж, пора ехать, впереди еще долгий путь.
В молчании они привели в порядок одежду и спустились по скользкому склону вниз, к лошадям. Дождь все еще моросил, по вот-вот мог закончиться. Когда они пустились в путь, Стоун казался очень рассеянным, и Тэра не решилась заговорить о том, что ее тревожило. Что будет с Джулией, когда правда откроется? Она не принимала участия в махинациях отца и ничего не знает о его прошлом преступлении. Правда, она капризна и избалована, но и только. Когда империя Меррика рухнет, рухнет и ее маленький уютный мирок.
Глава 17
Необъятные равнины Техаса протянулись до самого горизонта. Два дня потребовалось Стоуну и Тэре, чтобы добраться до городка на реке Канадиан.
Первым делом по приезде в Таскозу Стоун избавился от своих беспокойных подопечных, сдав их с рук на руки заказчику. Тэра с любопытством оглядывалась вокруг, поскольку этот городок на границе цивилизованных земель ничем не напоминал Кларендон. Девушка мечтала о гостинице и горячей ванне.
Таскоза могла предложить им только крохотный постоялый двор, где Стоун, к ужасу Тэры, распорядился насчет одной комнаты на двоих. Она попробовала протестовать, но оказалось, что другие все заняты. Хозяин отпустил какую-то шуточку на ухо Стоуну, и тот широко ухмыльнулся в ответ:
— Ваша правда, моя женушка родом из обжитых мест и такая чопорная, что хоть плачь! Ума не приложу, как мне сегодня ночью с ней разбираться. Ведь это будет наша первая брачная ночь, мистер!
— Ты что, с ума сошел? — прошипела она, понижая голос. — Что это за идиотские шуточки насчет брачной ночи? Если это из-за того, что я не желаю быть твоей личной шлюхой, то от названия суть дела не меняется! Я не собираюсь служить грелкой для постели!
Тут появился какой-то тип с парой ведер горячей воды (очевидно, местный коридорный), пришлось умолкнуть и, кипя негодованием, дожидаться, пока тот наполнит грубую медную лохань. Стоун тотчас сбросил рубашку. Казалось, ее гнев только забавляет его.
И действительно, Стоун не собирался препираться насчет комнаты, которой все равно не было в наличии. Две ночи подряд он честно не прикасался к Тэре, чтобы зажили синяки и царапины, полученные ею на первой переправе, но в непосредственной близости от нее сорок восемь часов воздержания были его пределом. Он желал Тэру отчаянно и намерен был получить желаемое. До сих пор они занимались любовью в самых неожиданных и малоподходящих для этого местах, и будь он проклят, если не познает наконец, как это будет в постели! Какого черта Тэра вдруг принялась разыгрывать из себя трепетную барышню?
— Постель здесь одна на двоих, так что греть ее тебе придется, если не для меня, то для себя… — начал Стоун, но умолк, так как раздался стук в дверь.
Он подошел, чтобы откинуть уже заложенную щеколду. Его нахмуренные брови сдвинулись еще больше, когда в дверях с мылом и полотенцем в руках появилась интересная брюнетка. Не обращая никакого внимания на Тэру, она осияла Стоуна радушной улыбкой. Не слишком поспешно она поставила мыльницу возле дымящейся ванны и повесила полотенце на спинку ближайшего стула. Все это время взгляд ее не отрывался от темной поросли на груди Стоуна, и Тэра могла бы поклясться, что она прослеживает ее до самого пояса брюк, а мысленно даже и ниже. Глаза девушки сузились: судя по знающему виду, гостья не раз видела Стоуна в чем мать родила.
— Как раз сегодня я вспоминала о тебе, — вдруг произнесла та призывным тоном, словно находилась с ним наедине, — спрашивала себя: когда он вернется? — Внезапно она повернулась к Тэре, будто только что заметив ее присутствие. — Ах, сеньорита, прошу прощения! Я никак не думала, что на эту ночь мистер Прескотт уже занят!
— Мистер Прескотт занят и на все оставшиеся ночи, потому что я — его законная жена, — сладким голосом сообщила Тэра.
Стоун между тем искренне забавлялся ситуацией. Глаза Тэры так и сверкали, и видно было, что она внутренне кипит. И все же, хотя несколько минут назад его жена заявляла, что не желает иметь с ним ничего общего, однако предприняла все возможное, чтобы он не достался другой.
Когда дверь за горничной наконец закрылась, Стоун отвлекся, закладывая щеколду. Тэра в мгновение ока сбросила одежду и расположилась в ванне так, чтобы не оставить ни дюйма свободного пространства. По крайней мере она могла наказать его омовением в уже остывшей воде с грязными ошметками мыла.
Стоун поднял брошенную на постель рубашку и начал одеваться, стоя к ванне спиной. Возможно, если бы он поступил наоборот и разделся догола, это сразу привело бы девчонку в правильное расположение духа, но было обидно, очень обидно после двух дней честного воздержания, которое не принесло никакой награды, кроме насмешки над его болезненным возбуждением.
— Куда ты? — раздалось за его спиной, когда он направился к двери.
Тэра никак не ожидала, что ее затея приведет к таким результатам.
— Я думала, ты тоже хочешь принять ванну… — произнесла она нерешительно, не зная, как удержать его.
Если бы он только обернулся! Возможно, он понял бы по выражению ее лица и глаз, как ей нужно, чтобы он остался. В этот момент Тэра не искала любви, она готова была удовольствоваться плотской страстью — чем угодно, лишь бы Стоун не покидал ее в этот вечер ради другой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137