Теренс Уинслоу кивнул. Его очень тревожило, что придется делить секрет с убийцей. Его дочь б роли свидетеля преступления! Вряд ли это понравится тому, кто хладнокровно застрелил безоружного старика.
— Давай обдумаем план действий, — сказал он рассеянно.
— Тут нечего обдумывать, — отрезал Стоун, видя, что обычное самообладание и бойкость ума изменили газетчику перед лицом нависшей над дочерью опасности. — Было темно, и скорее всего нападавший скрыл свое лицо. Не тревожьтесь больше, чем нужно. В ваших руках мощное оружие — газета. Поместите заметку о преступлении на дороге в Кларендон и добавьте, что личность убийцы не установлена. О спутнице дона Мигеля не упоминайте вообще.
— Это имеет смысл, — энергично подтвердил Уинслоу, с усилием возвращаясь к действительности. — Страшно жаль, что старик так закончил свои дни. Хороший был человек и не заслужил смерти от пули злодея.
— Да уж, человек он был исключительный.
В тоне Стоуна слышались нескрываемая горечь, раскаяние и что-то вроде упрека, поскольку он чувствовал, что на самом деле смерть старого испанца мало трогает отца Тэры. Он молча наложил повязку, поднялся и пошел к двери, но потом остановился.
— Не вижу причин объяснять мне очевидное. Сам знаю, что чем меньше Тэра знает, тем лучше для нее. Что касается тебя, то будь осторожен. Снаружи все еще темно, но риск, что тебя заметят у моего дома, все же есть.
— Больше всего я сожалею, что не сумел обеспечить безопасность обоих путешественников, — только и сказал Стоун.
Уинслоу не последовал за гостем. Едва дождавшись, пока закроется дверь, он склонился над спящей дочерью. Его Тэра, его дорогая малышка! Подумать только, он сам, своими руками, навлек на нее весь этот кошмар!
Он сознавал, что здравый смысл обычно изменяет ему, когда дело касается дочери, но ничего не мог с собой поделать. Вот и сейчас Теренс страстно желал повернуть время вспять, чтобы проклятое письмо, которым он вызвал дочь в Кларендон, не было написано.
Уинслоу думал о том, что мать Тэры, конечно же, устроила истерику по этому поводу… и, возможно, на этот раз была права. Он хотел для дочери полной жизни, новых впечатлений и интересных знакомств и не учел, что все это может быть сопряжено с опасностями. Три года разлуки с дорогим существом! Это было больше, чем он мог вынести.
Теренс коснулся бледной щеки поцелуем, полным безграничной нежности. Его малышка превратилась в очаровательную молодую женщину. Только такой бесчувственный чурбан, как Стоун Прескотт, мог не обратить на это никакого внимания.
На цыпочках покинул он спальню и прошел к себе, чтобы улечься снова. Однако сон не возвращался. «Сколько всего случилось за эту ночь, — думал Теренс, хмурясь. — Убит старый испанец, Тэра прошла бог знает через что…»
Он надеялся, что все позади, что эта ночь окажется единственной ужасной ночью в жизни его малышки. Однако чутье газетчика не позволяло убаюкивать себя подобными мыслями. Если до этой ночи Теренс Уинслоу в какой-то мере шел на поводу у страстного желания мести, снедавшего Стоуна Прескотта, то теперь он волей-неволей обязан приняться за дело с новым рвением. Грязные делишки Меррика Рассела перестали быть просто газетной сенсацией, теперь они напрямую касались его самого. Теренс, в душе прежде всего пронырливый газетчик, решил изобличить одного из самых богатых и влиятельных скотопромышленников Пало-Дуро. Он кое-чего добился, оживив забытую легенду. Слухи уже ползли по округе, и мало-помалу Рассел утрачивал уважение соседей. Разумеется, далеко не все верили в привидения, однако хозяин ранчо держался так, словно в легенде была доля истины. Ему становилось все труднее нанимать работников, а пришедшие со стороны сразу требовали расчет, как только им случалось увидеть вдали призрачный силуэт Ночного Всадника.
Теренс невольно усмехнулся. Этот Прескотт оказался дьявольски изобретательным и упорным. В своем спектакле он был весьма выразителен и снискал славу, редко выпадающую на долю актера в обычном театре.
Мысли Теренса перекочевали к дочери. Он мучился, раздумывая, сумеет ли Тэра сыграть роль, предназначавшуюся ей изначально. Будучи подругой Джулии, она должна была попасть на ранчо Расселов, и до этой ночи он надеялся, что, сама того не подозревая, дочь сумеет на многое пролить свет. Тэра не могла вызвать у хозяина ранчо подозрений. Сейчас желание расправиться с Мерриком боролось в Уинслоу со страхом за дочь. Однако ее помощь могла быть слишком важной, чтобы обойтись без нее. Тэра так любопытна по натуре, думал он, что неизбежно выпытает у Джулии какие-нибудь интересные детали, особенно теперь, когда дон Мигель рассказал ей о знаменитом призраке Пало-Дуро. И если хоть что-нибудь ценное выплывет, тогда прости-прощай безнаказанные злодейства Меррика Рассела.
Гардины на окне с трудом сдерживали натиск солнца когда Тэра Уинслоу наконец открыла глаза. У нее вырвался довольный стон человека, хорошо выспавшегося в мягкой постели. Однако обстановка комнаты была ей незнакома, и Тэра озадаченно сдвинула брови.
Окончательно проснувшись, девушка приподнялась на локте, но только для того, чтобы снова рухнуть на подушку. В глазах сразу помутилось, нарастающий шум в ушах служил предвестником обморока. Господи, что с ней? Каждая мышца отзывалась ноющей болью. Да и вообще по утрам она никогда не чувствовала себя такой вялой.
Скрипнула дверь, и в спальню заглянул… заглянул ее отец!
— Проснулась? — спросил он с тревогой в голосе. — Я уж решил, что на моем попечении окажется спящая красавица, даже подумывал послать за доктором.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137